В любви и боли. Прелюдия - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Владон cтр.№ 76

А был ли в той войне хоть один победитель?..

…Когда через тебя пропускает болью далеко не физического плана, задевая одни лишь оголенные нервы чувств, в какой-то момент ты начинаешь ощущать ее телом, при чем всем сразу. Она не собирается утихать, наоборот. Ты четко осознаешь, что это только начало, а вот как это остановить, не понимаешь… не знаешь. Диапазон и частота усиливаются, тебя накрывает, ты начинаешь кричать, но ни хрена не помогает, становится только хуже, еще и в горле теперь дерет, срывает связки, вырывает с болью часть легких. Пытаешься отключить часть мозга, а то и сразу оба полушария, кажется, что, да, почти получилось, потому что на какой-то неопределенный сектор времени тебя оглушает. Нейроны на поверхности впитывают эту боль вместо смертельных доз алкоголя и лопаются одновременно, создавая временный эффект тупой пустоты, словно тебя и впрямь кто-то бьет по голове. И опять же, ты начинаешь вскоре воспринимать это сознанием, чувствовать это всеми нервными окончаниями, всеми клетками, ожившими и воспалившимися, будто тебя подключили к электрическому стулу или трансформатору переменного тока. Страшно не потому, что ТАК больно, а потому, что эта боль не проходит, как после удара или наживного пореза. Нельзя к ней приложить зеленку с мазью или влупить под кожу десять кубиков лидокаина. Она везде, она во всех твоих тканях и костях, она и становится тобой. Она твоя собственная черная дыра, в которую тебя засасывает все сильней, надрывней, без шанса на возврат. Боль, от которой действительно хочешь умереть и сразу же… иначе она попросту сведет тебя с ума…

Саманта Грин возможно и не испытывала ничего подобного на собственной шкуре, зато однажды она станет прямой свидетельницей того, как все это через себя пропустит другой человек… увидит все собственными глазами. Не исключено, что ей будет даже куда страшней в те минуты, чем в иные дни всех ее самых отчаянных и безрассудных поступков.

И уж тем более понятия не имею, было ли ей хоть немного страшно, когда она ступала в своих китайских подделках под Прадо по неровной поверхности утрамбованной земли широченной стройплощадки в понедельник или во вторник (или какой другой день новой недели), накануне нашего воскресного сабантуя в Блэк Болл.

— Подождите здесь, я его сейчас позову, — бригадир (или кто там один из главных в строительной группе?) перешагнул через натянутую бечевку с красными флажками и как эквилибрист, по выложенным длинным доскам над залитой свежим бетоном площадкой, засеменил почти в самый конец огороженной строительной территории. Как раз там стоял грузовик с бетономешалкой, заливая по желобу стока свежим бетоном идеально огороженную деревянными колодками зону под будущий фундамент чего-то большого и многообещающего. Несколько рабочих с совковыми лопатами подгребали и разравнивали стекающую серую жижу, не давая ей скапливаться в одном месте.

Как там говорят? Есть три вещи, за которыми можно наблюдать до бесконечности: как течет вода, как горит огонь и как кто-то работает. Идеальное место наблюдения — пожар.

Не знаю, о чем именно она думала, стоя у края стройплощадки будущего торгового центра Эшвилля, но явилась туда Сэм явно не из светлых побуждений (еще бы, ведь ее столь великодушное приглашение на воскресную тусовку в пул-паб было открыто проигнорировано, без каких-либо уважительных объяснений и искренних сожалений в письменной форме). В одном из своих эксклюзив дресс-кодов и с оранжевой строительной каской на голове. Наверное, она ей тогда чертовски шла. Как там? Подлецу все к лицу?

И, да, она и словом мне не обмолвилась, что ее туда понесло, как, впрочем, чего не сделал и Дэниэл. Это немногим позднее, где-то через неделю, когда я буду рыдать на ее коленках ее вдруг прорвет на откровения. Но не тогда. Тогда ее мысли были оккупированы тараканами иного формата. Тогда Саманта Грин рвала и метала в буквальном смысле этого слова, решив пойти в ва-банк, из принципа и прочих сходных безумств, которые обычно заканчиваются весьма плачевными финалами для подобных героев (во всяком случае в фильмах). Ну, допустим, у пастушка Давида была праща и идеально поставлена рука при броске. У Сэм не было даже шокера в сумочке или мало-майского баллончика с дезодорантом. Реально, на что она рассчитывала? Не удивительно, что офигел даже Мэндэлл.

— ЙОУ. Мэндэлл, там к тебе пришли, — бригадир так вложился в командный четкий окрик, что сумел заглушить не только звук работающей бетономешалки, но и нехилый гул голосов рабочих. Обернулось, почему-то, сразу несколько человек. Но Сэм не интересовали все, она безошибочно выделила наметанным взглядом лишь одну высокую фигуру. Широкоплечего парня в желтых мешковатых брюках и пропотевшей влажной майке на мускулистом торсе, и, да, включая резиновые сапоги, большие рабочие перчатки и оранжевую каску, все, как и полагается, по списку. За его фотоснимки в подобном виде я бы ей богу тогда отдала свою левую почку, а то и руку.

Он не сразу увидел Сэм, только когда подошел к бригадиру и тот ткнул рукой в ее сторону. Насколько он был тогда удивлен ее приходу? Определенно намного сильней, если бы на ее месте увидел меня.

Насупленное, хмурящееся лицо с ярко выраженным недоверием и… неприязнью. Он шел на девушку далеко не с распростертыми объятиями и радушной улыбкой гостеприимного хозяина (хорошо, что хоть без лопаты, и даже перчатки снял). И о чем именно думала в те секунды Саманта Грин, наблюдая, как он приближается весь такой прокаченный, с лоснящейся бронзовой кожей на плечах и руках от трудовой испарины, с высоко поднятой головой и далеко не разухабистой походочкой представителей низкоинтеллектуальных профессий. Может-таки сумела разглядеть в нем то, что разглядела я, или куда больше?

— Сэм? (взгляд и тон голоса с ярко выраженным подконтекстом: "Какого хера тебя сюда занесло?") — Что… что-то случилось?.. С Элл все в порядке?

После такого вопроса в ней хоть что-нибудь тогда шевельнулось? Включило какие-то особые кнопки или рычаги в определенном секторе сознания?

Да, он видел, что она одна, но мозг еще не допускал самого нелепого варианта из всех возможных исключений и поводов, которые могли принести ее сюда без каких-либо веских на то причин.

— С Элл все тип-топ, не парься. Если бы с ней что-то и случилось, будь уверен, ты бы узнал об этом самым последним из всех и уж тем более не от меня, — слащаво-надменная ухмылочка королевы Саманты, подписывающей очередной смертный приговор.

— Ну, так и… какого тебя тогда сюда принесло? — перешагивает через веревку, замедляя последние наступательные шаги на вконец зарвавшегося "пастушка Давида" (а пращи-то нет, вот облом, Сэм).

Не знаю, чтобы я почувствовала, если бы на меня посмотрели таким… тяжелым обмораживающим взглядом. Может быть шухнула, как тот койот из мультика, оставив после себя одно облачко пыли.

— И что, даже не поздороваешься? Не поинтересуешься, как я тебя нашла?

А вот Сэм продолжает лыбится, как ни в чем ни бывало, и благодаря высоким каблучкам полусапожек смотреть практически с одного уровня в глаза подчеркнуто недовольного ее появлению Дэниэла Мэндэлла.

— Как ты меня нашла, допустим, я уже догадался, — Дэн медленно, с картинной сдержанностью, скрещивает у груди рельефные изгибы рук (вздутые от тяжелой физической работы мышцы и извилистые дорожки вен не скрывает даже трикотаж майки — идеальная картинка-поза для титульной обложки Мен'с Неалтх, держите меня семеро). — Меня сейчас волнует абсолютно иной вопрос, на который ты так и не ответила. Так какого, Сэм?