Вандалы – оклеветанный народ - читать онлайн книгу. Автор: Вольфганг Акунов cтр.№ 114

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Вандалы – оклеветанный народ | Автор книги - Вольфганг Акунов

Cтраница 114
читать онлайн книги бесплатно

Тем не менее, решение Велизария произвести высадку именно в избранном им месте встретило возражения. Прокопий подробно изложил как доводы подчиненного ему префекта (или, по-гречески — эпарха) Архелая против высадки в указанном месте, так и контрдоводы верховного главнокомандующего. Предложение эпарха Архелая сводилось к тому, чтобы, принимая во внимание трудность пешего перехода по почти безводной, без источников снабжения, и совершенно незнакомой местности, на всех парусах плыть прямо к Карфагену и с налету захватить вандальскую столицу. Велизарий же, похоже, предпочел опасность похода по пустыне опасности столкновения с вандальским флотом, который вряд ли бы не попытался защитить столицу царства с моря. Стратиг, возможно, пребывал под впечатлением высказываний своих воинов, открыто заявивших, что они готовы драться на суше с кем угодно, но не горят желанием сражаться на море с вандалами. Великодушный полководец даже обещал позволить им бежать при встрече с вандалами на море: «Если мы сейчас поплывем в Карфагену и наш флот встретит неприятельский, и наши <…> обратятся в стремительное бегство, то в конце концов они не заслужат порицания» (Прокопий). Как, должно быть, возмущались при этих словах верховного военачальника «ромеев» целые поколения римских полководцев в потустороннем мире (сказать «переворачивались в гробах» нельзя, поскольку до принятия христианства римляне практиковали обычай трупосожжения)! С другой стороны, лично, несомненно, мужественный, храбрый Велисарий не мог не делать скидки на ставший «наследственным» страх «ромеев» (и не только) перед вандальскими «викингами», вот уже на протяжении целого столетия почти что безнаказанно терроризировавшими бассейн Внутреннего моря. Свою речь предводитель воинства восточных римлян, состоявшего из гуннов (видимо, язычников), киликийцев, египтян, армян (монофизитов!), герулов (ариан!), ионийских греков, готов (ариан!) и т. д., завершил щедрыми посулами, указав на ожидающую их богатую добычу: «Если мы будем храбрыми, то в продовольствии у нас недостатка не будет. Тот, кто побеждает врагов, становится обладателем и того, что принадлежит противникам. Победа, обладая правом на все богатства, переносит их туда, куда склоняется сама. Так что у вас в руках и ваше спасение, и изобилие всяких благ» («Война с вандалами»).

Эту речь Велизария, как и предыдущую речь Архелая, ни в коем случае не следует расценивать, как простое упражнение в красноречии. Ведь записавший ее Прокопий лично присутствовал на заседании «ромейского» военного совета, вел протокол и, вне всякого сомнения, достоверно отобразил, во всяком случае, фактическую сторону дела. Велизарий, умело проводивший в отношении своих соратников политику «кнута и пряника», в заключительных словах своей речи как бы поманил «пряником», в первую очередь, ту часть своей вооруженной «сборной солянки», которой он, после отплытия из Второго Рима, был вынужден погрозить «кнутом». А именно — гуннов, или «массагетов», как их называет сознательно архаизирующий язык своего повествования Прокопий (подражая Геродоту, Фукидиду, Ксенофонту, Диодору, Плутарху, Арриану и другим греческим историкам), с момента их высадки на африканскую землю. Наемная гуннская конница была самой боеспособной частью войска Велизария, и в то же время — его самой выносливой частью. Последнее приобретало совершенно особое значение в условиях крайне сложного североафриканского театра военных действий. Гунны, прирожденные наездники, никогда не соприкасавшиеся с морем, естественно, чувствовали себя на борту корабля особенно неуверенно. Но стоило стратигу — тонкому знатоку солдатской психологии — посулить им богатую добычу, и они разом позабыли все лишенья и невзгоды, включая зрелище мучительной казни на колу двух своих боевых товарищей (как будто бы переносящей нас в эпоху ассирийского библиофила Ашшурбанипала или валашского садиста Влада Цепеша).

Сразу же после высадки Велизарий приказал своим воинам и матросам (последних было тридцать тысяч) рыть рвы и устраивать палисады. Столь спешное начало шанцевых работ свидетельствует о том, что стратиг опасался подхода поднятых по тревоге вандальских «сил быстрого реагирования». Воины, копавшие ров, почти сразу же наткнулись на воду (хотя местность считалась безводной). Все возрадовались великой радостью спасению от перспективы умереть от жажды. Прокопий же не преминул отметить обнаружение источника воды как очередное великое чудо, знамение грядущей победы правого дела, доказательство вмешательства сверхъестественных, Божественных сил в борьбу благоверного римского августа Юстиниана с неверным вандальским тираном-арианином. Следовательно, Прокопий еще «не вышел из тени Геродота». Ни здоровый скепсис, ни психологическая прозорливость, характерные для столь многих мест сочиненья рассудительного кесарийца, нисколько не мешали ему впадать порой в суеверные реминисценции, на протяжении столетий превратившие историографию в искусство, а хронику реальных исторических событий — поэтически приукрашенный панегирик битвам и победам.

Велизарий же проявлял во всех этих вопросах несравненно более практическое и современное мышление. Строго следуя разработанной Юстинианом внешнеполитической концепции возврата в лоно империи всех бывших римских земель, стратиг избрал для себя роль освободителя, а не завоевателя. Он запретил воинам грабить, опустошать поля и сады, пытаясь сохранить добрые отношения с местным населением; правда, без особого успеха. Ибо туземцы Бизацены были не так уж недовольны тираническим (якобы) правлением царей вандалов, как можно было вообразить себе, поверив на слово посланцам кафолических епископов, являвшихся с жалобами в Константинополь. Правда, Велизарию не пришлось столкнуться с ожесточенным сопротивлением, ибо вот уже сто лет ношение оружия было привилегией вандалов (и аланов), а не туземных земледельцев, рыбаков и ремесленников. Однако последние не проявляли никаких восторгов по поводу своего «освобождения» армией своих «соотечественников и единоверцев». Просто новые хозяева сменили старых. Для маленького человека между Гелимером и Юстинианом не было особой разницы…

Велизарию стало известно, что на расстоянии одного дня пути от укрепленного лагеря восточных римлян «находится расположенный у моря город Силлект (позднейшая Саллакта, неподалеку от одноименного предгорья — В. А.), стена которого уже в древнее время была разрушена (по приказу Гейзериха — В. А.). Жители его, загородившись со всех сторон стенами своих домов наподобие укрепления, оберегали себя таким образом от набегов маврусиев.» (Прокопий).

Флавий Велизарий, явно стремившийся по возможности избежать кровопролития, что могло нанести ущерб его имиджу бескорыстного освободителя, решил захватить город хитростью, силами небольшого передового отряда (или, как сказали бы впоследствии, «команды охотников»).

«И вот Велисарий послал одного из своих копьеносцев Вориада с несколькими щитоносцами с приказом попытаться занять город, и, если они его возьмут, не причинять жителям никакого зла, но обещать бесконечные блага и сказать, что они пришли для их освобождения, с тем чтобы наше войско могло войти в этот город. Посланные оказались недалеко от города в час, когда тушат светильники, и, скрывшись в овраге, провели там ночь. Утром, когда деревенские жители с телегами стали входить в город, они тихо, смешавшись с ними, проникли в город и безо всякого труда его заняли. С наступлением дня, не поднимая никакого шума, они созвали священнослужителя (видимо, городского епископа — В. А.) и знать города, сообщили им поручение стратига и, получив с их полного согласия ключи от входов, отправили их военачальнику»

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению