Главный противник. Тайная история последних лет противостояния ЦРУ и КГБ - читать онлайн книгу. Автор: Милтон Бирден, Джеймс Райзен cтр.№ 52

— Я знаю, что это ружье, Джек, но, прежде чем я подпишу это, ты объяснишь мне, кого ты собираешься убивать.

— Это для «Монолита». Мы с Рэнкином едем в Гайяну поработать с ним. Хороший парень, и это может размягчить его. Он заядлый охотник.

— Из этого что-нибудь выйдет? Или вы с Рэнкином просто дрочите друг друга?

— А кто, б… может это сказать? Каждый делает, что может. И ты действительно можешь подписать это, поверь мне и сделай это.

Я знал, что «Монолит» был давней совместной разработкой ФБР и ЦРУ, еще с тех пор, когда в 70-х годах он работал в советском посольстве в Вашингтоне. Платт тогда был «полевым» оперработником, причем неплохим, пока проблемы с алкоголем не заставили его отправиться на реабилитацию. Теперь он уже лет пять был «сухим» и никак не мог отказаться от своей прежней привычки постоянно проверять систему и ее руководителей.

— Ты можешь сказать мне, почему такая спешка?

— Мне надо успеть купить ружье и сегодня же отправить его в Гайяну. Вот почему спешка. В прошлом году «Монолиту» уже делали там вербовочное предложение, и теперь мы с Рэнкином собираемся проверить, не надумал ли он.

— И ты решил, что тебе для этой операции именно сегодня утром понадобилось ружье? Или ты думаешь, что, поскольку Бэртон Гербер сегодня утром уехал, со мной легче будет иметь дело?

— А ты как считаешь? — Платт впервые улыбнулся.

— Думаю, что ты ждал, пока Гербер уедет, чтобы подкинуть мне это. Почему? Дело в ружье, операции или в том, что ты приводишь Гербера в бешенство этой своей ерундой?

— Да.

— Что да?

— Это ружье, это операция, это я и все эти чертовы заморочки нашего шефа. Но это стоит свеч.

— Сколько времени ты пытаешься сделать этого парня?

— Кого? Гербера?

— Черт побери, Джек, перестань морочить мне башку!

— Мы работаем по этому парню довольно последовательно лет шесть или семь. Я, наверное, уже раз сто вербовал его.

— Он тебе давал что-нибудь?

— Он все еще любит меня.

— Что это значит, чертпобери?

— Это значит, что он не бежит в укрытие каждый раз, как любая другая ж…па из КГБ, когда видит меня.

— А он пытался тебявербовать?

— Может быть, однажды. Спросил меня, как я буду себя чувствовать, если он предложит мне перейти на его сторону. Я спросил: ради чего? Чтобы провести остаток моей жизни в этих е…ных очередях за хлебом? После этого он уже никогда меня не спрашивал.

— А что Гербер думает об этой разработке?

— Наверное, не хочет слышать о ней.

— Почему? Из-за самой разработки или из-за твоего участия в ней?

— Пять лет назад он мне поручил сделать этому парню вербовочное предложение — дать ему последний шанс попасть в землю обетованную, — когда тот был в Сан-Диего на соревнованиях по волейболу. Ты знаешь, он волейболист олимпийского класса. Однажды, когда мы оба слегка выпили, он рассказал мне, что волейбол привел его в КГБ. Сказал, что какие-то ребята пригласили его из университета играть за их команду в спорткомплексе «Динамо» в Москве. Он не знал, откуда они, пока ему не сказали, что играет за команду КГБ! Через какое-то время оставил волейбол и стал играть в шпионов. Любит говорить, что он единственный, кто пришел в ПГУ по спортивной путевке. Во всяком случае, в тот раз я не стал его вербовать, как мне поручил Гербер, но я не терял контакта. Познакомил его с работниками ФБР, но каждый раз, когда мы пытались взять его, он говорил, чтобы мы у…бывали. ФБР хочет продолжать разработку, и теперь Гербер не может ее прекратить.

— Сколько времени ты планировал эту поездку?

— Около месяца.

— Что Гербер знает об этом?

— Ничего.

— Когда ты узнал о предстоящем отъезде Гербера?

— Около месяца назад, — улыбнулся Платт.

Я подписал заявку на «винчестер» и отдал ее Платту.

— Смотри не убей его там.

— Как всех остальных здесь?

— Как всех остальных. Можешь спросить, что он думает об этом.

Я смотрел, как Платт выходит из моего кабинета в своих выцветших джинсах и стоптанных ботинках с документами в руках. Платт был из тех, с кем сегодня ЦРУ не захочет иметь дела. Жаль, подумал я.

ПГУ, Ясенево. Июль 1986 года

Валентин Аксиленко больше что-то очень странное. Последние слухи касались арестов Сергея Моторина и Валерия Мартынова, с которыми он работал в вашингтонской резидентуре.

Мартынов, работник линии «ИКС», отвечающей за научнотехническую разведку, приехал в Москву в составе «почетного караула» перебежчика Юрченко. Но в Ясенево он не появился. Говорили, что он получил серьезную травму, потребовавшую хирургического вмешательства. Потом его отправили отдыхать в санаторий под Москвой. По слухам, из Вашингтона даже вызвали его семью, чтобы она была рядом с ним.

Аксиленко не видел Мартынова с момента своего возвращения в Москву и не знал, что с ним происходит, пока в июне не поползли слухи о его аресте. Аналогичные слухи распространились в отношении Сергея Моторина, еще одного сотрудника вашингтонской резидентуры, теперь работавшего в службе «А», подразделении активных мероприятий, занимавшемся «черной» пропагандой против США и их союзников. Начальник Аксиленко в американском отделе Анатолий Флавнов доверительно сообщил ему, что Моторин арестован за шпионаж в пользу американцев.

Аксиленко не мог поверить. Два работника из одной резидентуры! Он никогда не дружил с Моториным, но тот был его подчиненным, и Аксиленко было больно, что этот нестандартный молодой человек попал в такую передрягу. Моторин действовал не по правилам, как «свободный художник», но Аксиленко он нравился. С другой стороны, резидент Якушкин его явно не любил и делал все, что было в его силах, чтобы отравить ему жизнь. Якушкин считал, что как работник линии «ПР» Моторин был не на своем месте, но все же, по мнению Якушкина, он не был конченым человеком. Резидент смотрел на него как еще на одного нарушителя порядка из привилегированной семьи. Сын высокопоставленного партийного функционера из Архангельска, Моторин упрочил свои политические позиции, женившись на дочери другого партийного чиновника. Якушкин считал, что тот этим спекулировал, и еще больше презирал его.

В резидентуре ни для кого не было секретом, что Моторин имел внебрачные связи и нарушал другие нормы поведения. Однако большинство его «проказ» считались мелочью, вполне терпимой в условиях «новой реальности». К концу командировки в Вашингтоне Моторин стал добывать интересную политическую информацию, и это побуждало Аксиленко заступаться за него перед Якушкиным, доказывать, что парень наконец начал работать. Это не помогало. Якушкин еще больше настраивался против Моторина, и Аксиленко оказался в незавидной позиции конфликта с резидентом из-за молодого работника. В конце концов он понял, что Якушкин настолько не терпел Моторина, что было бесполезно и даже опасно далее защищать его. Только позже Аксиленко узнал, что улучшение показателей работы Моторина было связано с тем, что он пользовался информацией, которой его «подкармливали» ФБР и ЦРУ, чтобы упрочить его позиции в глазах начальства.