Дневник длиною в жизнь. История одной судьбы, в которой две войны и много мира. 1916–1991 - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Гончарова cтр.№ 43

Кончаю пока писать, вечером попишу, как приду из школы, а сейчас постараюсь вникнуть в тайну логарифмов.

Сейчас вечер, недавно пришла из школы и успела только попить чаю. В школе у нас сегодня было уже шесть уроков. Один урок был пустой, и мы все гуляли на дворе. Был урок немецкого. Немка вызывала к доске и заставляла составлять фразы. Конечно, никто ничего не знал, все все забыли, если только знали когда-нибудь. Перед приходом немки все перешли с передних парт на задние, чтобы немка не вызвала. Мы с Нюрой, хотя и сидим на шестой парте, но на этот урок оказались первыми, все передние пять парт пустовали. На уроке алгебры шумели, галдели, какая-то девчонка, не знаю еще ее фамилии, стреляла хлопушкой. Арсюша не мог ничего сделать, никто его не слушал. На статистике возились с линейкой. Был еще у нас урок естествознания. Борис Петрович, преподаватель естествознания, пришел, как всегда, аккуратный, самодовольно улыбающийся, полный сознания своего собственного достоинства. Одет он был в серый костюм, и на голове его по-прежнему красовалась лысина. Но да не подумают непосвященные, что наш Бобочка, как мы его называем, лысый от старости. Он еще молод, ему, вероятно, около тридцати пяти лет, но он уже лыс, отчего так рано, не знаем. Из себя он довольно интересный, так что много девчонок за ним гоняется, тем более что он неженатый. Вообще же о нем можно сказать, что он очень умный человек, всегда вежливый, аккуратный, очень энергичный и смелый, умеющий хорошо справляться с группой. Главное же, в нем есть что-то притягательное, что-то очень симпатичное до приторности, что заставляет в него прямо-таки влюбляться.

Итак, пришел он к нам в класс. Продиктовал нам план годовой работы, рассказал о методе работы и сказал, что скоро будет экскурсия.

Физик спрашивал должников, а потом выбирали ему помощников.

После шести уроков у нас было групповое собрание, выбирали учком и комиссии. В учком попали Варшавский ^[34], Перетерская и Киселева. Мне хотелось попасть в учком, и могла бы я, но страшила работа, она все-таки отнимала бы время, которого мне и так не хватает.

Странно как-то сейчас в группе, больше половины ребят незнакомы, как будто в новую школу перешла. Я думаю, что в этом году в группе будет интереснее и веселее, чем в прошлом году. Мальчишек у нас теперь много, и как будто все вполне нормальные, не то что были в прошлом году. Но конечно, сейчас трудно судить, какова будет вообще группа, поживем – увидим!

Какая тревога на душе!.. И все из-за отосланного мной письма Коле. Боюсь ужасно, что письмо это попадет в руки его отца. Да так оно, наверное, и выйдет, до пятницы его едва ли принесут им, а в пятницу Коля уедет в гости в чужую деревню, и тогда письмо, если придет без него, то свободно может быть прочтено отцом. Что тогда будет? Если дедушка с бабушкой узнают об этом письме, то тогда узнают и папа с мамой, и не знаю, что я буду делать. Главное, досадно, что из-за такого пустяка приходится беспокоиться. Ведь, в сущности, что особенного, что я веду с кем-то переписку. Ведь вреда от этого нет никому, и ничего безнравственного тут, по-моему, тоже нет. А вот мои дорогие родители, вероятно, не будут пускаться в такие рассуждения, и если узнают, что я так рассуждаю, то по головке за это не погладят.

Мне очень хотелось написать Коле хорошее, теплое письмо, но пришлось писать краткое, сухое, и все из-за того, что боялась, что оно кому-нибудь попадет еще, кроме Коли. Его письмо полно тоски, сожаления о прошлом и любви ко мне. Неужели он серьезно скучает обо мне, как это пишет в письме? Неужели настолько сильно увлекся он мной? И что он во мне нашел? Хотя он и пишет мне в письме, что я ему стала нравиться с Ильина дня, когда мы трое шли домой из Прудилова, и что с того дня он решил со мной немного погулять, но, по-моему, это ерунда, ничего он не думал. Если бы я не начала первая, то он никогда бы не осмелился ко мне подойти. А раз я первая начала, можно сказать, гоняться за ним, то, конечно, он не мог не пойти мне навстречу. Его, может быть, заинтересовало гуляние со мной как с незнакомой, городской дивчиной. А потом, возможно, что парень и увлекся не на шутку.

А что мне нужно было, когда я начинала гулять с Колей, какая у меня была цель? Ведь все это можно назвать лишь распутным баловством, потому что серьезного у нас с ним ничего не могло выйти, жениться мы с ним не собирались, мы не пара, влюбиться друг в друга тоже не могли, слишком различны наши с ним понятия и интересы. Просто это было какое-то увлечение, не детское и не взрослое, а так, какое– то. У меня был только лишь один интерес, узнать, какова любовь, что она из себя представляет, что было на уме у Коли, не знаю. Кончаю писать, ложусь спать.

22 сентября, суббота

Шут знает, что такое! Болтаюсь по квартире как маятник и не найду себе ни дела, ни места. Недавно пришла из школы, попила чаю и задумала пойти погулять, потому что вечер чудный, тепло и тихо. Пошла к Маруське, а ее, как нарочно, унесло куда-то. А больше мне и идти не с кем. Такая досада, что написать невозможно. Прямо зло берет на все и всех. Так много народа в Москве, и не с кем вечер погулять, прямо насмешка какая-то. Одной гулять неудобно, и приходится сидеть дома. Вот идиотское положение, если папа сейчас не пойдет со мной гулять, то я с ума сойду от досады. Ура, папа, кажется, идет гулять! Пойду пошатаюсь, но все-таки обидно, что нет у меня таких подруг, которые были бы похожи на меня и любили бы шататься по улицам, как я.

24 сентября, понедельник

Занятия начались уже как следует. Почти по каждому предмету уже начали что-нибудь делать, и уже приходится готовить уроки. Занятие это, конечно, не очень приятное, но что делать, на то и учение. Но теперь уже не так страшит учение, потому что нет отвращения к школе, как было прошлый год. Теперь, что очень удивительно, мне опять стали приятны школьные занятия. Меня опять тянет в школу. Я не могу дождаться двух часов дня, а вечером мне не хочется уходить из школы. Объясняю я эту перемену тем, что теперь у нас группа стала веселее. Правда, веселость нашей группы скорее напоминает распущенность, но что за дело, нам весело, мы весело смеемся, а до остального нам дела нет. Из мальчишек особенно выделяются Борька Толмазов ^[35] и Шумов. Первый очень остроумный мальчишка, и нельзя не смеяться над его различными замечаниями. Шумов, этот просто шумит, то есть как раз оправдывает свою фамилию. Из девчонок выделяются Киселева, очень распущенная девчонка, которая, к слову сказать, выбрана в учком, и еще две соседки, Неттельгорст и Перетерская, хулиганистые девчонки, занимающиеся на уроках тем, что ничего не делают да хлопушками хлопают. Это мне очень не нравится, и, по-моему, это глупые шутки.

В группе у нас есть учком, медкомиссия, санком, хозком. Кроме того, некоторые выделены для помощи в организации завтраков для I ступени и для организации кооператива. Я нигде не работаю, не очень хочется, надоело это все в семилетке.