История Средиземноморского побережья - читать онлайн книгу. Автор: Эрнл Брэдфорд cтр.№ 78

Тогда она заявила: «Бегство, даже если когда-либо и приносило спасение, недостойно. Тот, кто появился на свет, не может не умереть, но тому, кто однажды царствовал, быть беглецом невыносимо. Да не лишиться мне этой порфиры, да не дожить до того дня, когда встречные не назовут меня госпожой. Если ты желаешь спастись бегством, государь, это нетрудно. У нас много денег, и море рядом, и суда есть. Но смотри, чтобы спасшемуся тебе не пришлось предпочесть смерть спасению. Мне же нравится древнее изречение, что царская власть – лучший саван».

Было много споров о разумности политики византийского императора VI века, отвернувшегося от проблем, существовавших в Азии и на Востоке, чтобы начать грандиозный проект на обломках Западной Римской империи. Достоинства и недостатки этой политики еще долго будут обсуждаться. Они четко изложены в труде Кирилла Манго о Средневековье. «Обычно Юстиниана осуждают за то, что он распылил ресурсы империи ради претворения в жизнь собственных колоссальных амбиций, и за то, что он якобы пренебрегал насущными интересами государства, расположенного на Востоке, устремившись на повторное завоевание Запада, которое на поверку оказалось эфемерным. Едва ли стоит отрицать, что Юстиниан имел чрезвычайно возвышенное представление о собственной миссии, но осуждать его за это – значит требовать от него дара предвидения, которого никогда не было у политических деятелей. В действительности, проанализировав политическую ситуацию на Западе в начале VI века, мы согласимся, что Юстиниан оценивал ее довольно проницательно. На Западе царил хаос, и Юстиниан, возможно, видел то, что впоследствии осознали современные историки. Речь идет о том факте, что вандалы, правившие Северной Африкой, остготы, правившие Италией, вестготы, правившие Испанией, и даже франки, завоевавшие Галлию, всего лишь пируют на руинах римской цивилизации…»

К этому можно добавить, что довольно просто, оглядываясь назад, утверждать, что Юстиниан должен был сосредоточиться на восточных границах и забыть о Западе. Кроме того, он должен был понимать, что не сможет удержать то, что истребовал обратно. Однако нет никаких оснований полагать, что при жизни Юстиниана не казалось возможным восстановление законности и порядка, равно как и древней западной столицы. Иными словами, он вполне мог рассчитывать объединить все Средиземноморье под властью одного императора. Легкость, с которой он добился своих первых успехов против варваров, вероятнее всего, укрепила в нем эту веру. Если территорию легко вернуть, наверное, ее легко и удержать.

Велизарий, под командованием которого была снова захвачена такая большая часть Запада, уже доказал свои способности при подавлении восстания Ника и в персидской кампании. Посланный в Африку против вандалов, он добился полного успеха к 534 году, захватив Карфаген и отдав весь регион под византийское правление. К сожалению, мавров и берберов, которые уже испытывали вандалов на прочность, было намного труднее контролировать.

В конечном счете вся Северная Африка снова вышла из сферы влияния империи. Но пока ничего не мешало Юстиниану выполнять другие проекты – очистить Сицилию и Италию от готов. Сицилия оказалась в руках Велизария и его византийских солдат практически без борьбы. Другое дело – Италия. Хотя сначала великому полководцу сопутствовал успех, и через шесть лет после взятия Карфагена он вошел в Рим, последовало несколько тревожных лет. Византийские линии связи были слишком растянуты, и с появлением удивительно способного готского лидера Тотилы снова началась война. Однако в 540 году создалось впечатление, что мечта Юстиниана стала явью. Большая часть Африки находилась под византийским управлением, юг Испании вернулся в империю, а Велизарий и его армия обосновались в Риме. Византийский флот почти полностью контролировал Средиземное море. Впервые после вторжения в Северную Африку Гейзериха сто лет назад по всему морю возобновилась нормальная торговля. Даже если амбиции Юстиниана превосходили возможности империи, даже самые предубежденные его противники признавали, что ему удалось добиться удивительных успехов.

Юстиниан внес и другой вклад в развитие средиземноморского мира. Следует отметить выполненную им кодификацию римского права и строительство храма Святой Софии в Константинополе. Этот собор дал вдохновение строителям многих аналогичных сооружений по всей Европе и на Востоке. Однако при жизни Юстиниана заслуженную славу ему принесла систематизация и упрощение бесчисленных законов, которые создавались веками.

Огромные расходы на западную экспедицию Юстиниана привели к такому росту налогов, что византийский сборщик налогов стал объектом жгучей ненависти по всей империи. Особенно это ощущалось на Западе, где враждебность населения к императору и Византии по большей части объяснялась налоговым гнетом, от которого страдали сицилийцы и итальянцы. В том, что народы древних римских провинций впоследствии неохотно поддерживали византийцев против ломбардов – последней волны тевтонских завоевателей, в конечном счете подчинивших значительную часть Италии, в какой-то степени виноват византийский сборщик налогов или император и чиновники, его пославшие. Как стало ясно в последующие века, при сильном налоговом гнете население постепенно становится враждебным к правительству и пассивным к иностранным завоевателям.

Храм Святой Софии – одно из величайших достижений правления Юстиниана, которое до сих пор восхищает умы и сердца людей. Он напоминает об императоре, который, пусть даже ошибался в своих территориальных амбициях, все же был одним из самых выдающихся людей своего времени. Церковь, которая раньше стояла на этом месте, была разрушена во время восстания Ника, и Юстиниан решил – чтобы возвеличить самого себя и заодно установить мир в раздираемом ссорами городе, – что новый храм должен превзойти все прочие храмы в христианском мире. Византийский историк Прокопий рассказывает, что «император, не обращая внимания на расходы, продолжал строительство, собирая ремесленников отовсюду. Анфимий из Тралл был самым искусным строителем не только из всех живущих, но и из тех, кто жили до него… С ним работал еще один умелый строитель – Исидор из Милета». Храм строился шесть лет. И когда огромные двери, скрипнув, открылись, приглашая императора и прочих людей войти внутрь, и когда вошедшие узрели внутреннее убранство храма, печаль покинула сердца всех пришедших в него и увидевших, как солнце осветило великолепие храма». Говорят, что Юстиниан воздел руки к небу и воскликнул: «Слава Богу, который позволил мне завершить эту работу! Я превзошел тебя, о Соломон!»

Юстиниан умер в 565 году в возрасте восьмидесяти трех лет. Он попытался совершить невозможное – объединить весь средиземноморский мир в одну структуру. Эта мечта была слишком амбициозной, но, по крайней мере, благородной. Уже через несколько лет после его смерти Византия снова ввязалась в войну с Персией. Несмотря на некоторые ранние успехи византийцев, персидские армии впоследствии сумели разграбить древние провинции империи, дойдя в северном направлении до Анатолии. Тем временем воинственное кочевое племя аваров двинулось на юг, желая обосноваться на равнинах Венгрии. В результате преемникам Юстиниана пришлось выплачивать дань, чтобы они оставили в покое имперские территории.

Временные достижения Юстиниана в Италии были сведены к нулю, когда ломбарды, вытесненные со своих территорий аварами, вторглись в Италию. Уже к концу VI века они завладели половиной полуострова. Качели раскачивались взад-вперед – то персы одерживали верх на Востоке, то византийцы возвращали утраченные обширные территории – Египет, Сирию, части Малой Азии. Не единожды судьба Константинополя и всей империи зависела только от флота. В 626 году город оказался под угрозой объединенных сил аваров, славян и булгар, в то время как персидская армия оккупировала Халкидон, что на противоположном берегу Босфора. Только выраженное превосходство имперского флота, в котором были лучшие корабли, лучшие мореплаватели и «секретное оружие» – греческий огонь, не позволил грозному альянсу уничтожить раз и навсегда Римскую империю Востока.