История войны и владычества русских на Кавказе. Народы, населяющие Кавказ. Том 1 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дубровин cтр.№ 74

«Хорошая кольчуга, – говорит Люлье, – шлем, налокотники, шашка, лук, ружье, большой котел из меди и тому подобные вещи, если стоят не больше шестидесяти цю, или быков, и не меньше шестидесяти баранов, то составляют, вообще, одну сха; но, смотря по сану лица, за которого платится пеня, размеры этой стоимости (в указанных пределах) бывают различные: в уплате за князя (пши) сха считается в 60–80 цю (быков), за дворянина (вуорк) считается уже меньше, смотря по сановитости рода, и доходит наконец до восьми цю (быков) в уплате за простолюдина (тфло-котль). Всякий предлагаемый предмет, по качествам доброты, а больше по ловкости и убедительности посредников-оценщиков, может, при определении его стоимости, составить одну или несколько сха».

В счет платы часто отдавали детей обоего пола, рожденных в рабстве. Ребенок должен был быть ростом не меньше пяти бже, то есть длины раскрытой кисти руки от мизинца до большого пальца. Красота лица, стройное телосложение имели большое значение при определении стоимости мальчика или девочки. Они оценивались на стоимость сха. Дети рабов, а нередко и свои собственные заменяли у черкесов деньги, в особенности у племен, живших на побережье Черного моря. Там товары нередко оценивали числом мальчиков или девочек, которых передавали в основном туркам.

По обычаю черкесов, убийство может быть возмещено выплатой за кровь – тловуас. В прежнее время цена крови за князя была сто сха, вуорка (дворянина) 42 и тфлокотля (простолюдина) 20 сха ^[123]. Впоследствии плата за кровь дворянина была снижена до 30 сха, а простолюдина поднята до этой цифры, таким образом, их права в этом отношении уравнялись. По шариату, цена крови за дворянина и простолюдина составляет 200 нестельных коров. Цена крови князя отличалась у разных племен. Например, князья Болотоковы установили за себя такой тловуас, выплатить который было невозможно: несколько панцирей и луков с колчанами, самых лучших в крае, такое же лучшее оружие, самых высоких лошадей, пару черных борзых без всяких отметин и другие предметы наивысшего качества. При таких условиях лишь от произвола Болотоковых зависело принять какую-нибудь плату или преследовать виновного.

Из-за величины пени невозможно было выплатить ее одному виновному, поэтому выплата почти всегда ложилась на всю общину. Каждая община представляла собой расширенный вариант семьи и называлась по имени родоначальника. Члены общины считали себя столь близкими по родству, что браки между ними не допускались. Но поскольку общины были невелики, часто в пределах одной не могли собрать требуемой пени, и тогда обращались к другим общинам племени, а иногда даже к друзьям и знакомым других племен.

Слишком частая выплата пени была бы слишком обременительна для общины, поэтому приходилось наблюдать за действиями каждого члена и удерживать беспокойных людей от преступлений. Преступник, несколько раз нарушивший присягу и установленные правила и признанный неисправимым, исключался из общины. Это было равносильно объявлению вне закона, исключенного из общины любой мог оскорбить, ограбить, убить или взять в рабство, не опасаясь мщения. Виновному оставалось одно: бежать и искать покровительства в какой-нибудь другой общине. Такой человек носил название псы-хядзь, и, если он не успевал скрыться, его могли схватить, заковать в железо, привязать к дереву и убить из огнестрельного оружия. У черкесов было не принято поднимать руку на преступника, поэтому сделать смертельный выстрел они заставляли раба. Чаще же всего преступника продавали в неволю или привязывали ему на шею камень и бросали в воду, откуда и произошло название пси-хядзь, то есть «брошенный в воду».

Смертную казнь черкесы применяли очень редко, по большей части за чужие проступки терпеливо платили пени. Пени распределялась так: небольшую часть получали судьи, более значительная распределялась между родственниками истца, и только около трети ее доходило до истца или его семейства.

Пеня выплачивалась виновным в течение срока, определенного судебным решением. Но так как суд у черкесов не опирался на исполнительную власть, а имел характер мирового соглашения спорящих, то он и не возлагал на себя обязанности следить за исполнением своего приговора. Так что виновный побуждался к уплате одним истцом. Побуждения состояли в беспокойстве ответчика всеми возможными средствами, которые могли быть действенными для принуждения к скорейшей выплате пени. Обиженный имел право захватить любое имущество, принадлежащее должнику, но самый распространенный способ состоял в том, чтобы «увести у ответчика одну или несколько штук скота, но оставить при этом особый знак, обыкновенно палку, воткнутую в землю близ жилья или даже в самом его дворе». Это называлось такго. Действие повторялось до тех пор, пока должник не терял терпения и, чтобы избавиться от постоянных тревог и ущерба, не засылал посредников. Часто после этого захваченное возвращалось сполна.

Если подобный способ не действовал, истец начинал делать поджоги сена, хлеба и вообще движимости должника и даже его родственников, но так, чтобы не подвергнуть хозяина опасности, а, напомнив ему о долге, дать возможность спастись.

Вообще, по понятиям черкесов, при возмещении ущерба или мести нет никакой надобности искать самого преступника, можно навредить тому, кто первый подвернется под руку из его родственников, однофамильцев и даже рабов. Черкесу все равно, был отыскан преступник или нет: он считал себя вполне удовлетворенным, если получал пеню, внесенную родственниками или общиной обидчика.

У народа не было строгого понятия о преступлениях вообще и о делении их на уголовные и гражданские. Притом большую часть поступков, которые мы называем преступлениями, черкесы считали принадлежностью войны ^[124].

Черкесское право признавало следующие виды преступлений: 1) восстание раба против своего господина, его неповиновение и бегство; 2) нарушение правил гостеприимства; 3) нарушение супружеской верности женщинами; 4) воровство у своей семьи и у ближних соседей; 6) поступки, вызванные трусостью; 6) кровосмешение; 7) убийство вообще и отцеубийство в особенности и 8) измена народу.

«Все прочие действия… от нарушения чести, личной неприкосновенности, безопасности и свободы каждого до нарушения прав собственности и общественного спокойствия не подходят у них под понятие о преступлениях, а принадлежат к праву сильного и встречают препятствие только в силе оружия противника. Человек, причинивший другому какой-либо вред, может подвергнуться возмездию или должен примириться, но у него нет судьи, перед которым он был бы обязан стать в положение ответчика, и он вправе, не подвергаясь обвинению в незаконности, поддерживать свое насилие оружием… Власть охранительная и власть правосудия заменяется у них страхом оружия, возмездием и мирным соглашением, а адат ближе… к разряду международных прав, чем гражданских законов» ^[125].