История войны и владычества русских на Кавказе. Георгиевский трактат и последующее присоединение Грузии. Том 3 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дубровин cтр.№ 141

«Когда в Грузии, – писал Георгий императору Павлу, – бывали победоносные русские войска, то всегда злые люди, разными выдумками своими, производили между начальниками их и нашими вражду, почему прошу повелеть будущему над оным войском командиру иметь дело только со мною или кому от меня поручено будет».

Царь просил, чтобы, в случае каких-либо неприязненных действий со стороны соседей, приказано было командующему кавказской дивизией, по первому уведомлению, двинуть в Грузию 7000 войска, не испрашивая на то предварительно повеления нашего правительства.

Не дождавшись получения ответа на просьбы об утверждении Георгия царем Грузинским, посол его получил новое побуждение из Грузии похлопотать о скорейшем решении императора Павла.

«Небезызвестна вам пословица грузинская, – писал царевич Давид, – что всякие дела должны быть в свое время употребляемы, а в другом случае они не заслуживают внимания. Нашему царству не соответствуют теперь дела, водимые прением».

Действительно, Грузии мало было одних переговоров: ей необходима была фактическая помощь уже и потому, что надлежало отражать беспрерывные набеги хищных соседей.

Турки своими набегами беспрестанно беспокоили народ. Ахалцихский паша с лезгинами опустошал Карталинию. Лезгины, проходя через владения Порты Оттоманской, вторгались в Грузию, разоряли селения, захватывали в плен ее жителей и, имея безопасное отступление, весьма часто повторяли свои набеги.

Для отвращения покушений со стороны Турции хотя и было послано повеление в Константинополь нашему посланнику Тамаре просить Порту, чтобы она воспретила паше Ахалцихскому делать вторжения в Грузию и вообще не пропускать по своим владениям лезгин, но ходатайство это не увенчалось успехом. Паша, находившийся в весьма слабой зависимости от Порты и не обращавший внимания на приказания своего правительства, преследовал свои корыстолюбивые виды, соединенные с грабительством соседей. В сентябре 1798 года он снова вторгнулся в Грузию и успел захватить в плен князя Цицианова, за которого требовал три тысячи рублей выкупа.

Георгий просил опять защитить его от этих вторжений, и если сам он примет меры к защите своего народа от своеволий ахалцихского паши, то «не считать его в том виновным» против нашего правительства.

Ко всем этим неустройствам страны присоединялась боязнь от вторжения персиян, которые, по сведениям, предполагали сосредоточить свои войска около озера Гохча, лежащего между Грузией и эриванской областью. Сосредоточение в этом пункте могло быть объяснено только желанием вторгнуться в Грузию. Царевич Давид требовал от князя Чавчавадзе «какого-нибудь полезнейшего совета и спрашивал его, как поступить, чтобы избегнуть той участи, которой они подверглись от вторжения Ага-Магомет-хана». «Поверь мне, – писал царевич, – что если всероссийские войска, могущие намерению его противоборствовать, в скором времени не явятся в Грузию, то сомнительно, чтобы цель его не увенчалась успехом».

Эти-то причины и заставили Георгия побуждать князя Чавчавадзе к скорейшему исполнению возложенного на него поручения. Грузинский посол уполномочен был просить еще о том, чтобы с войсками русскими, которые будут отправлены в Грузию, не посылать грузин, находившихся в нашей службе и «кольми паче полковника князя Дмитрия Орбелиани, который ежели с здешним корпусом туда прислан будет, не может быть царю, моему государю, приятен».

Князь Герсеван Чавчавадзе просил предоставить царю право, в случае надобности, посылать русские войска отражать набеги соседних владельцев и тем держать их в повиновении. Грузинский посол обещал и «клятвенно уверял, что царь, без дальней крайности, оных российских войск никогда употребить не дерзнет, а только желает иметь их при своем войске в страх неприятелям и чтобы неслось эхо, что российскому корпусу, в Грузии находящемуся, велено с грузинским действовать против неприятеля».

Князь Чавчавадзе просил царевичу Давиду пожаловать орден Св. Александра Невского, по примеру того, как самому Георгию пожалован был этот орден, когда он был наследником; меньшему же сыну, Иоанну, пожаловать орден Св. Анны; супругу его, царицу Марию, наградить орденом Св. Екатерины и, наконец, возвратить в Грузию крест Св. Нины.

В ответ на просьбы царя Грузинского и его полномочного министра повелено было генерал-майору князю Уракову, командовавшему Кавказской линией, вместо исключенного из службы генерал-лейтенанта Киселева, приготовить егерский Лазарева полк к выступлению в Грузию. С полком же должна была быть отправлена и артиллерия, пожалованная еще Ираклию императрицею Екатериною II.

По договору, заключенному нашим правительством с Ираклием в 1783 году, положено было иметь при дворе царя Грузинского полномочного министра или резидента. До 1799 года условие это не исполнялось. Когда же возникли частые сношения с Грузией, и царь ее настоятельно требовал как помощи России, так и соблюдения заключенного договора, то, для удобства сношений, петербургский кабинет решился назначить ко двору царя Грузинского своего полномочного министра.

Статский советник Коваленский назначен от нашего двора на всегдашнее пребывание в Грузии, в качестве министра. Для большего почета император повелел посылать к Коваленскому караул из трех рядовых и одного офицера. С Коваленским отправлены ордена для царской фамилии и знаки инвеституры на царское достоинство.

«Приемля с благодарности»}, – писал император Павел в ответ на просьбы Георгия, – просьбу вашу, на основании третьей статьи трактата, утверждаем вас ныне преемником оного царства, а сына вашего Давида будущим по вас наследником».

Так как корона, которою венчали себя все преемники грузинского престола, была похищена во время нашествия Ага-Магомет-хана на Тифлис, то император Павел отправил с Коваленским новую корону и прочие знаки инвеституры: знамя, саблю, повелительный жезл, трон и мантию «горностаевую».

Русский император просил Георгия, по получении всех знаков, присягнуть «на верность и усердие» к Русской империи и к признанию верховной власти и покровительства российских императоров. Что же касается до возвращения в Грузию креста Св. Нины, то Павел предоставил обратиться к внуку супруги царевича Бакара, князю Георгию Грузинскому, у которого он находился ^[505].