История войны и владычества русских на Кавказе. Георгиевский трактат и последующее присоединение Грузии. Том 3 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дубровин cтр.№ 97

Если кто в сем препятствует и уверяет о неудобности гор и что будто нельзя перейти оные и перевезти провиант, то я, как честный человек, усердный сын отечества, приемлю на себя сию комиссию, чтобы по сию сторону гор, на границах наших, при первом селении, называемом Степансцминда, то есть Св. Степан, принять оные полки с провиантом и со всем тем, что отсюда отправлено будет, и, по долгу моему, переправить за горы и довести благополучно до Грузии».

Государственный совет, рассматривая эту новую просьбу посла грузинского, признал необходимым подтвердить Гудовичу, чтобы он принял и привел в действие все те меры, которые не только могут служить к освобождению царя Грузии и других преданных нам ханов от нападений и притеснений Ага-Магомет-хана, но и те, которые могут представить «удобность к учинению и дальнейшего поиска на Ага-Магомет-хана, в тех местах, откуда сей хан почерпает способы на свои предприятия».

Гудовичу поставлялось, однако, в обязанность вести дела так, чтобы не причинить беспокойства Порте Оттоманской, и отнюдь не вступать в земли, находящиеся в зависимости Турции и «прилеглые к ее пределам». На этом основании предполагалось двинуть войска сухим путем к Дербенту, а флотилию послать к острову Сара. Отправление войск к Эривани признавалось неудобным. Эриванский хан и народ его были всегда в зависимости Грузии, и потому можно было надеяться, что с появлением русских войск в Закавказье хан сам добровольно подчинит себя царю Грузии и будет исполнять все его повеления, «какого бы рода они ни были». К тому же смежность Эриванской провинции с турецкими владениями, с которыми она граничила, заставляла наше правительство, во избежание всяких недоразумений с Портою Оттоманскою, оставить эриванского хана без наказания.

Приглашение с нашей стороны царя Имеретинского к совокупному действию против персиян признавалось также неудобным. Действие имеретинских войск, при вторжении Ага-Магомет-хана в Грузию, было известно настолько, что можно было ожидать скорее вреда, чем пользы, от их союза, а между тем всякий сбор и всякое движение имеретинских войск, в особенности вместе с нашими войсками, могли возбудить внимание Порты, как земли, издревле ей принадлежавшей, которая и «займет все те места, кои в силу мирного договора предоставлены Имеретин».

Двуличное поведение дербентского хана было причиной того, что предполагалось двинуть наши войска прямо на Дербент и морем на Гилян. Узнав об этом, Ираклий просил о присылке в Грузию собственно в его распоряжение от трех до пяти тысяч человек. С этим числом войск он считал возможным привести в повиновение всех ханов за рекою Араксом и убедить их восстать против Ага-Магомет-хана.

Относительно действий против последнего грузинский царь писал своему посланнику князю Чавчавадзе:

«Мнение мое суть такое, что если войско сухим путем или на судах отправлено будет, как я о том прежде писал, то Ага-Магомет-ханово наилучшее богатство и большая часть оного находится в Астрабаде. Множество дорогих каменьев, жемчуга, золота и серебра хранится зарытым в земле, почему и нужно поспешить к получению и отысканию сокровищ его, которые, надеюсь я, что обретены будут. В здешних краях, ежели у кого после Надир-шаха осталось казны из драгоценных вещей, то оное ныне в руках Ага-Магомет-хана.

Сие я пишу, чтобы вы где следует сообщили это известие и все то представили на соизволение и власть; но паки тебе подтверждаю, прошу и говорю вторично, буде сей зимой не будет дано нам помощи, а Ага-Магомет-хан (будет) находиться в здешних местах, то мы предполагаем, что он еще вновь покусится своим на нас нападением, которое да отврати Боже страхом гремящего праведного российского оружия».

Снисходя на просьбы Ираклия и соглашаясь с мнением Гудовича о необходимости наказать Шейх-Али-хана Дербентского и Ага-Магомет-хана за их неприязненные поступки против России, императрица поручила составить из числа войск, находившихся на Кавказской линии, отдельный самостоятельный отряд для экспедиции в Персию.

В состав этого отряда назначались: Кавказский гренадерский полк, два полка мушкетеров, один егерский корпус, 30 эскадронов драгун, 3000 человек из лучших легких войск, 33 орудия полевой артиллерии и 20 понтонов. Независимо от этого, Гудовичу приказано было отправить с линии в Астрахань два батальона мушкетеров для производства десанта и для подкрепления благонамеренных к нам ханов и, по возможности, озаботиться обеспечением наступающего отряда продовольствием, без значительных запасов которого успех действий в тех странах справедливо признавался невозможным.

Так как главные действия предполагались по берегу Каспийского моря, то для обеспечения продовольствия повелено было устроить в Астрахани запасный магазин, в котором заготовить к весне 1796 года 70 000 четвертей муки, с пропорцией круп, и 40 000 четвертей овса. Из Астрахани провиант этот легко мог быть доставлен в Баку или иной пункт, смотря по надобности.

Войскам действующего отряда приказано иметь подвижной магазин с запасом продовольствия на три месяца и, сверх того, на вьюках сухари и крупу на один месяц. Для составления вьючного транспорта Гудовичу поручено было искупить до 1200 верблюдов ^[475].

Гудович стал деятельно готовиться к походу, вполне уверенный, что ему будет поручено начальство над войсками, но, к прискорбию своему, скоро узнал, что ошибся в своих предположениях. Оставаясь на линии, он должен был заботиться только о продовольствии действующего отряда, начальство над которым вверено было генерал-поручику графу В А. Зубову, которому подчинены: каспийская флотилия, отряд генерал-майора Савельева и войска, находившиеся в Грузии под начальством полковника Сырохнева.

«Готовясь сам на экспедицию в Персию, – писал Гудович графу Платону Александровичу Зубову, – утешаю себя тем, что достается оная на исполнение братцу вашему, графу Валериану Александровичу, достойному генералу, душевно мною почитаемому».

Спустя месяц Гудовичу было сообщено, что граф Зубов отправлен уже на Кавказскую линию для принятия начальства над войсками и снабжен инструкцией, в которой указана цель и направление действий, виды и намерения правительства к уничтожению враждебных замыслов Ага-Магомет-хана и к обеспечению наших границ.

«Приведя к желаемому концу дела империи нашей в Европе, – писала императрица графу В.А. Зубову, – и утвердя пользы подвластных нам народов прочным и наивыгоднейшим образом в сей части света, желали мы устремить все попечения и заботы наши, оградив империю в сих странах миром и безопасностью, к распространению торговли и всех тех частей, от коих истекает обогащение государств и народов, и, пребывая в мире, пользоваться плодами людных, пространных и богатых приобретений наших.

Не ослабевая в сем стремлении нашем непоколебимо утвердить сии миролюбивые и благие намерения, простерли мы внимание наше и на азиатские пределы и с прискорбием видим в областях, объемлющих море Каспийское и составляющих древнюю монархию персов, что на развалинах многих богатейших городов и изобильных областей, от начала века сего опустошаемых безначалием и всеми неистовствами и лютостями от того проистекающими, возникает злое мучительство свирепого и коварного Ага-Магомет-хана, насильственная власть коего еще более отягощает судьбу давно уже бедствующих там ханов и подвластных им народов.