История войны и владычества русских на Кавказе. Назначение А.П. Ермолова наместником на Кавказе. Том 6 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дубровин cтр.№ 105

Прибыв 14 ноября в Тарки, Ермолов приказал князю Мадатову с его отрядом занять селение Карабудахкент, лежавшее в одном переходе от Тарков. Следуя по весьма трудной дороге, задерживаемый на переправах, князь Мадатов подвигался довольно медленно. Усталые и измученные солдаты на ночлегах не находили ни воды для питья, ни дров для топлива. Только 20 ноября князь Мадатов пришел в деревню Буйнак, где соединился с высланными к нему навстречу батальонами Куринского, Апшеронского и Троицкого полков с восемью орудиями. 21 ноября князь Мадатов вступил в Карабудахкент ^[494].

Непогода и необычайно глубокий снег, прервавший сообщения, задержали и самого Ермолова в Тарках более двух недель. В гористой части Дагестана, в одном переходе от Тарков, не было снега и 2000 рабочих расчищали дорогу. Генерал-майору князю Мадатову приказано занять селение Губдень и сильными партиями кавалерии по дороге на Акушу отвлекать на себя внимание неприятеля.

Отправив акушинцам воззвание, главнокомандующий требовал, чтобы они дали присягу на верность русскому императору, прислали аманатов из лучших фамилий, не давали у себя убежища изменникам и возвратили наших пленных. В противном случае Ермолов обещал наказать их оружием и взять главное их селение Акушу. Жителям Мехтулинской провинции объявлено, что если они не останутся покойными, то будут разорены до основания, и сколько бы ни было пленных – все будут отправлены в Россию.

Опасаясь, чтобы русские не отогнали богатые стада скота, акушинцы принуждены были разделить свои силы, приступить к укреплению нескольких пунктов, а следовательно, ослабить оборону против главных сил ^[495].

Получив в начале декабря приказание занять высоту Калантау, через которую пролегала лучшая дорога в Акушу, князь Мадатов отправил из своего отряда 2-й батальон Троицкого и 3-й батальон Севастопольского полков с четырьмя орудиями и 250 линейными казаками. В третьем часу пополудни 9 декабря отряд этот выступил из деревни Шоры и в половине 5-го часа расположился уже на высоте, пройдя до Калантау около пяти верст по довольно хорошей дороге. Снега на всем пути было очень мало, а на вершине и совсем его не было. Подъем на гору был не особенно затруднителен, и артиллерия была поднята с небольшим пособием пехоты. Положение отряда на высоте было весьма удобно, но чувствовался недостаток в воде, которой не было совершенно.

Получив известие о беспрепятственном занятии высоты, главнокомандующий приказал князю Мадатову оставить там тысячу человек пехоты с артиллериею, а самому с остальными войсками следовать к селению Уруму, вблизи которого, почти по неприступным высотам, засели акушинцы и их союзники. Следом за князем Мадатовым шел и Ермолов с главными силами.

Прибыв в селение Урум, принадлежавшее мехтулинцам и лежавшее за хребтом высоких гор, ограждавших акушинские селения, князь Мадатов сбил все передовые караулы горцев и выгнал их из селения. Движение главных сил, при которых был обоз и артиллерия, встретило немалые затруднения; в течение трех дней орудия подымались на гору, и войска ожидали их присоединения. «Взятые в проводники жители земли, – пишет Алексей Петрович в своих записках, – не веря успеху предприятия нашего, показывали как бы в насмешку места, где разбиты были войска шаха Надира, дороги, по коим спасались они – рассеянные. Таково было мнение о могуществе акушинского народа, и немало удивляло всех появление наше в сей стране».

Под прикрытием трех батальонов пехоты и 400 казаков Ермолов 17 декабря лично произвел рекогносцировку неприятельского расположения. По показанию самих акушинцев толпа их простиралась до 15 000 человек. Здесь были: Ших-Алихан; Адиль-хан, бывший уцмий Каракайтагский, сын Сурхай-хана Казикумухского и другие менее значительные владельцы. Кроме акушинцев, на защиту этой позиции пришли и соседние им народы Дагестана.

Ряд крутых возвышений занят был неприятельскими окопами, левый фланг оканчивался укрепленным холмом, а правый упирался в обрыв ущелья, по которому протекала речка. Там, на другом берегу реки, хотя и видны были отряды неприятеля, но настолько незначительные, что не могли воспрепятствовать нашему обходу и овладению высотами. Доставив на этих высотах артиллерию, мы могли открыть огонь вдоль всей линии неприятельского расположения и угрожать его отступлению. Заметив, что доступ к высотам, составлявшим, так сказать, продолжение правого неприятельского фланга, не особенно затруднителен, Ермолов избрал этот фланг главным пунктом атаки. Отпустив 18 декабря акушинских депутатов, прибывших с обманчивыми предложениями, главнокомандующий в ту же ночь выступил из Урума и перед рассветом остановился на пушечный выстрел от передового неприятельского укрепления.

Несмотря на ясную, лунную ночь, акушинцы не заметили нашего приближения и защиту правого фланга предоставили «части войск, слабой и столько же нерадивой».

Оставленный позади главных сил и закрытый ими, генерал-майор князь Мадатов, с пятью батальонами пехоты и шестью орудиями, спустился в ущелье, переправился через реку и быстрым движением занял противоположный берег. Неприятель, могший при этой переправе нанести значительный вред, оставил это место без наблюдения. Никто не препятствовал князю Мадатову завладеть несколькими возвышениями и поставить на них орудия. Только тогда, когда наши батареи открыли огонь вдоль неприятельской линии, акушинцы заметили, что русские появились у них на фланге и, обстреливая дорогу, угрожают пути их отступления.

Как только князь Мадатов появился на высотах, ему тотчас же отправлены были в подкрепление два батальона пехоты с артиллериею и все донские и линейные казаки. На правом фланге нашего расположения оставлен шамхал Тарковский с своею конницею, имевшею целью только развлечение неприятельских сил. Удачное действие артиллерии заставило неприятеля очистить передовое укрепление.

Татары, заметив его бегство, вскакали в укрепление, а вслед за ними прибежал батальон Ширванского полка. Поставленные в укрепление батарейные орудия били в тыл отступавших акушинцев. Стрелки Куринского, Троицкого и Егерского полков овладели утесами, нависшими над дорогою, на которой теснился бегущий неприятель. Казаки обходным движением появились в тылу неприятеля; татары преследовали бегущих «в таких местах, куда проводить может одна добрая воля и редко решительность начальника».

От начала и до конца сражения прошло не более двух часов. Неприятель с необыкновенною быстротою скрылся в бесчисленных ущельях гор и «бросался с таких крутизн, что едва глазам верили мы, чтобы спуститься с оных было возможно».

Вся потеря наша в этом деле состояла из четырех убитых нижних чинов и раненых – двух обер-офицеров и 24 нижних чинов ^[496]. Войска немедленно заняли соседнее селение Лаваши и расположились в нем.