Всемирная история. Османская империя - читать онлайн книгу. Автор: Роман Евлоев cтр.№ 43

В следующем году Светлейшая республика попыталась взять реванш, но повторный разгром ее флота османами во Второй битве при Лепанто привел к потере критически важных для Венеции городов Модон и Корон, живописно именуемых «двумя ее глазами». Не помогла и дипломатия: Баязид отмахнулся от всех протестов и заявил, что намерен продвинуть свои западные границы вплоть до бассейна Адриатического моря… Последовавший за этим опустошительный рейд турецкой кавалерии по итальянскому побережью заставил Республику просить в 1503 году мира, каковой и был ей дарован, правда, дорогой ценой: Венеция отказалась от всех аванпостов на пелопонесском побережье и, по сути, признала себя данником османской державы…

Любопытно, что война в Средиземноморье ничуть не мешала османам наращивать торговый оборот с Европой, в частности с Италией. Развивались и культурные связи – после успешного константинопольского вояжа Джентиле Беллини многие западные деятели искусства видели в османских султанах не злокозненных варваров, а искусительно богатых потенциальных покровителей. Подтверждение этому – найденное уже в наши дни письмо гениального Леонардо да Винчи ^[102], адресованное султану Баязиду, в котором блистательный флорентийский художник и архитектор предлагал турецкому владыке свои услуги, в том числе и в проектировании моста между Константинополем и Галатой: «Я слышал о твоем намерении соединить берега Золотого Рога мостом, под которым могли бы проплывать твои корабли, и знаю, что для такого дела у тебя нет знающего мастера». Если бы Леонардо удалось осуществить задуманное, то над водами залива вознеслась бы грандиозная каменная арка «шириною сорок локтей, длиною в шестьсот и высотою от воды в семьдесят». В 2001 году уменьшенную копию этого моста построили в Норвегии. По мнению архитекторов, воплощение проекта пятисотлетней давности и сегодня выглядит изящнее и смелее, чем многое из построенного в наши дни.

От реализации предложенного да Винчи масштабного проекта Баязида отвлекли народные волнения в Восточной Анатолии. Возмутителями спокойствия в этом и без того не особенно лояльном к Османам регионе стали эмиссары шиитской секты «красноголовых», или кызылбашей, прозванных так за обычай носить высокий колпак с двенадцатью красными полосками в знак почитания двенадцати шиитских имамов. Их духовный центр располагался в Иране, где кызылбаши возвели на престол юного Исмаила I Сефевида. Религиозный конфликт между шиитами-персами и суннитами-османами резко обострились еще в 1501 году после наложения проклятия от имени Исмаила I на трех праведных халифов – Абу Бакра, Умара и Усмана («Османа» в турецкой транскрипции). По свидетельству современников, шахиншах Исмаил и султан Баязид II завели себе по борову ^[103], дав им, соответственно, клички Баязид и Исмаил. С течением времени послания, которыми обменивались соперники, становились все менее дипломатичными.

В 1508 году дервиш Нур Али поднял в районе города Токат антиосманское восстание. Ему удалось отбиться от карательных отрядов губернатора Амасьи и продержаться вплоть до воцарения Селима I. Такой успех немногочисленной группы мятежников объясняется прежде всего тем, что действия правительства империи были парализованы разгоревшейся между сыновьями Баязида борьбой за власть и случившимся в сентябре 1509 года ужасным землетрясением, называемым в хрониках Малым концом света. Мощнейшие подземные толчки ^[104] продолжались долгих 45 дней и разрушили сотни общественных зданий и тысячи жилых домов – под их завалами погибли по крайней мере пять тысяч жителей Константинополя, в числе которых оказались и члены правящей династии… Город начали восстанавливать только весной следующего года. Столицу временно перенесли в Эдирне, для чего привлекли почти сто тысяч рабочих из Румелии и Анатолии и три тысячи инженеров и архитекторов.

Не меньшие катаклизмы сотрясали и султанскую семью. Здоровье шестидесятидвухлетнего Баязида II оставляло желать лучшего, и его сыновья все чаще задумывались над тем, кто из них унаследует султанский трон и как это скажется на судьбе остальных братьев. Фаворитом и наиболее вероятным преемником считался старший шехзаде Ахмет, которого султан ценил за способности к управлению. Косвенным подтверждением выказываемого Ахмету предпочтения стало назначение его губернатором Амасьи. Она не только находилась ближе к Константинополю, чем наделы других принцев, но и служила своего рода учебным полигоном для будущего султана: кварталы города строили по национальному признаку, чтобы наследник мог лучше узнать своих будущих подданных.

Первым такому положению вещей воспротивился шехзаде Коркут, усланный отцом управлять далекой Анталией. Когда султан отказался вернуть ему губернаторство Манисы, принц под видом паломничества бежал в 1509 году в Египет к мамлюкскому султану. Вскоре Коркут раскаялся и, получив прощение отца, возвратился на родину, но джинн междоусобицы уже выбрался из бутылки.

Вторым восстал – на этот раз с оружием в руках – шехзаде Селим. Получив назначение в Трабзон, младший из принцев потребовал для себя пост в европейской части османской державы. Султана, все еще огорченного выходкой шехзаде Коркута, разгневал и обеспокоил этот новый случай явного неповиновения. Он желал видеть самого воинственного своего отпрыска как можно дальше от столицы, и только благодаря посредничеству могущественного вассала империи крымско-татарского хана Менгли Гирея, доводившегося младшему принцу тестем, султан передумал, но в результате вышло совсем не так, как хотелось Селиму. Словно в насмешку над строптивым сыном, Баязид услал его с восточной границы империи на западную – назначил губернатором Смередево.

Покорно принимать свою участь Селим не стал. Не добравшись до указанного ему города, он взбунтовал во Фракии небольшое войско и двинулся на столицу в надежде на поддержку тамошней знати. Младший принц просчитался: слабый здоровьем Баязид держал бразды власти в своих руках еще довольно крепко. В августе 1511 года он во главе огромной армии встретил мятежного отпрыска неподалеку от Чорлу и легко разогнал его немногочисленное войско. Селим бежал в степи Северного Причерноморья, под защиту тестя и своего сына Сулеймана.

Единственным из принцев, кто остался покорным отцу, был шехзаде Ахмет. Тем большей неожиданностью для Баязида стало известие о том, что его фаворит подбивает янычарские части свергнуть старого султана – и это в то время, когда всю юго-восточную Анатолию охватило антиосманское восстание кызылбаша Шахкулу! ^[105] Лидер шиитов посчитал распри внутри правящей династии удачным моментом для выступления и не ошибся. К маю 1511 года повстанцы одержали над имперскими войсками две крупные победы и взяли в осаду Бурсу, правитель которой слал в столицу панические письма; в одном из них он предупреждал: «Если помощь не прибудет в течение трех дней, город падет к ногам нечестивцев!»