Когда он проснется - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский cтр.№ 54

– Понимаете, Александр Борисович, с тех пор как похитили Ольгу, Елена Александровна не уставала все время повторять, что это нужно сохранить в полнейшей тайне. Я не знал, что по факту похищения уже ведется следствие. А то, что произошло, по моему мнению, безусловно, имеет отношение к похищению. Ну и, естественно, если мы с самого начала не обратились в милицию, то и теперь я тоже рассчитывал на помощь Юры. И потом, я тогда очень надеялся, что с Еленой Александровной ничего серьезного, что это просто ранение. Понимаете?

– Да, – согласился Турецкий, – и все-таки мне не слишком понятно, почему она так стремилась сохранить тайну. Мне кажется, кроме того, что Елена Александровна как политик не хочет лишней шумихи в прессе: это не единственная причина. И не главная. Как вы считаете?

Вересов немного занервничал, подвигал ступнями ног в белых махровых спортивных носках и сказал:

– Вы знаете, Александр Борисович, я тоже так думаю. Но во-первых, бандиты пригрозили, что если она обратится в милицию, то Ольгу убьют.

– Это обычная угроза всех похитителей, – заметил Турецкий.

– Может быть, для вас, Александр Борисович, это и обычная вещь, вы сталкиваетесь с такими вещами очень часто, – возразил Вересов, – но для Елены Александровны жизнь дочери – это самое главное. Мне кажется, что ради Ольги она была бы готова не только пожертвовать своей политической карьерой, но и собственной жизнью. Вы знаете, она потеряла своего сына совсем маленьким ребенком… Так что она готова была сделать все, что могла.

– Например, отдать им документы, которые они требовали?

Вересов грустно кивнул:

– Конечно. Но бандиты не сказали, какие именно документы им нужны.

– Но согласитесь, это несколько странно, Игорь. Бандиты организовывают операцию, похищают не кого-нибудь, а дочь известного депутата Государственной думы. Подвергаются риску. Должна же быть какая-то цель? И она, разумеется, существует. Но они, вместо того чтобы четко и ясно сказать, что им нужно, получить документы и отвалить, пудрят мозги Мартемьяновой, которая и так была на грани нервного срыва. Это очень подозрительно и странно. Не так ли?

Вересов согласно кивнул:

– Конечно, это странно.

– А как Мартемьянова объясняла такое поведение похитителей?

– Никак. Ей было не до объяснений. Она слишком нервничала. И ждала, когда наконец все это закончится и Ольга вернется домой.

Турецкий вздохнул:

– Это какой-то бред. Ну а вы-то сами, Игорь, что думаете по этому поводу? Вы наверняка были в курсе дел, которыми в последнее время занималась Мартемьянова. Может быть, среди последних было что-то такое, что могло представлять опасность для нее?

Вересов нахмурился, чуть помедлил и наконец произнес:

– Да, Александр Борисович. Мне кажется, я знаю, что это за документы.

Синий джип «ниссан» свернул возле метро «Красногвардейская» с Каширского шоссе и углубился в лабиринт типовых улиц одного из окраинных спальных районов Москвы.

Промчавшись по улице, машина свернула у двухэтажной коробки магазина «Океан», проехала оживленный пятачок, где старушки привычно торговали семечками, сигаретами, вяленой воблой и шерстяными вязаными носками, и остановилась у неприметного козырька, прилепившегося к торцу жилой девятиэтажки. В советское время такие полуподвальные помещения приспосабливались под убежища химзащиты, а лекторы ЖЭКа проводили там свои лекции для пенсионеров и школьников «Как уберечься на случай ядерного взрыва». Теперь же в них чаще всего располагались магазинчики, где торговали крупами, кетчупом и минералкой, а постоянным клиентам из числа жильцов дома отпускали в долг под честное слово дешевую водку.

Но у этого козырька не было никакой вывески. Серая, обшитая железным листом дверь под козырьком с кружевными завитушками решеток вела явно не в магазин.

Из джипа вылез Михась. За ним, придерживая полы длинного черного пальто, на снег выпрыгнул мужчина лет тридцати, в туфлях, итальянском костюме и белой рубашке с ярким «петушиным» галстуком.

В этом районе редко можно было встретить днем человека, одетого подобным образом.

– Давненько я у них не был, – сказал батька Михась, нажимая кнопку домофона, прикрепленного к косяку массивной двери.

– Слушаю! – донесся из домофона голос охранника.

Михась негромко бросил какую-то фразу, которую спутник его не расслышал. Замок немедленно щелкнул, дверь раскрылась. Охранник, подобострастно кивая, возник перед ними.

– Здравствуйте, Михаил Семенович. Люба вас ждет. Проходите.

– Привет! – снисходительно буркнул Михась.

Его спутник молча кивнул охраннику.

– Много народу сегодня? – поинтересовался Михась.

– Да сейчас почти никого. Только к вечеру, как обычно, начнут собираться.

Вниз вела лестница, покрытая зеленым ковролином. Низкие своды помещения сглаживались за счет романских арок и белых стен, на которых горели красивые светильники и вились пластмассовые плющи. В промежутках между плющами и светильниками висели картины в тонких рамках под стеклом.

Батька Михась шел первым.

– Не отставай, Адвокат, – шутливо поторопил он своего спутника.

Человек в итальянском костюме впервые попал в бордель такого пошиба. Он с любопытством рассматривал картины. На них пастелью изображались рыжеволосые девушки с пышной грудью, в полупрозрачных туниках, занятые различными деталями утреннего и вечернего туалета.

– А тут ничего, – хмыкнул он.

Помещение подпольного публичного дома занимало почти всю полуподвальную площадь под крайним подъездом дома. Спустившись по лестнице, посетитель попадал в большой зал со столиками, баром и подиумом, в центре которого торчал металлический шест для стриптиза.

Зал тонул в полумраке. Неяркий свет исходил от шаровидных плафонов, свисающих с потолка над стойкой бара. Он отражался в многочисленных зеркалах. Даже потолок был выложен зеркальной плиткой.

– Что будем пить? – по-хозяйски подошел к стойке бара батька Михась.

– Мне, пожалуй, джин-тоник, – ответствовал Адвокат.

– Ну а мне горилки этой, мексиканской… как ее?

– Текила, – бесстрастно подсказал бармен.

– Вот-вот. Только соли не надо. И лимон оставь себе. И в большой стакан налей. А еще дай шоколадку, – распорядился Михась.

Бармен в красном жилете, с галстуком-бабочкой, подал Михасю и Адвокату два больших стакана с толстым дном.

Зашуршал занавес из стеклянных бус, прикрывающий арку за спиной бармена, и оттуда выплыла необъятно пышная хохлушка: курносая, чернобровая, с распущенной по спине гривой смоляных волос. Увидев за стойкой бара Михася и Адвоката, она протянула к ним руки, издав радостный вопль.

– Ах, божечка ж мой, кого я вижу! Михал Семенович! Миленький вы наш!