Когда он проснется - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский cтр.№ 55

– Мама Люба! Привет, дорогая.

Женщина выплыла из-за стойки, сдавила Михася в объятиях. Облобызались.

– Как я рада тебя видеть. Как жена? Как ребенок?

– Растет, – неопределенно ответил Михась, пожав плечами.

– Молодец, весь в папу. Орлом вырастет!

– Знакомься, Мама Люба. Это Адвокат. – Михась похлопал своего спутника по спине. – Наш человек.

Люба внимательно оглядела гостя с ног до головы. Протянула ему руку:

– Здравствуйте.

– Привет, – кивнул тот, обращая внимание на перстень, надетый на пухлый безымянный палец Мамы Любы.

Судя по размеру, бриллиант в перстне тянул каратов на пять.

– Стасик, Марат, обслужите по полной программе! – махнула ручкой Люба, усаживаясь рядом с Михасем за столик перед подиумом.

Бармен мотнул головой, как китайский болванчик, и исчез в подсобке. Откуда ни возьмись выскочили два официанта, оба под два метра ростом, и принялись накрывать на стол.

– Ну рассказывай, как вы тут поживаете? С ментами ладите? Я слышал, у вас проблемы были?– забрасывая в рот горсть соленых орешков, поинтересовался Михась.

– Все устроилось, – заволновавшись, стала отчитываться Мама Люба. – Были небольшие неприятности, но я все утрясла. Сейчас в окружной сидит у нас свой майор, мы ему в месяц отстегиваем полштуки да девочек бесплатно, когда понадобится. Нет, сейчас все в порядке, Михаил Семенович, можете не беспокоиться. С продуктами тоже, у нас три основных поставщика, которых вы сами порекомендовали, остальное берем на оптовых. Желаете документы посмотреть?

– Майор твой мне жаловался, что ты деньги под себя гребешь, – строго погрозил пальцем батька Михась.

Лицо Любы пошло фиолетовыми пятнами. На лбу выступила испарина. Она уставилась на Михася, как курица на удава.

– Бог с вами, Михал Семенович, да разве ж я стану? Миленький мой, бриллиантовый, да что же это такое?..

На глазах Мамы Любы моментально выступили крупные слезы и покатились по пухлым холеным щекам.

Михась вдруг громко расхохотался, обнял Маму Любу за плечи и прижал к себе.

– Да шучу я, Любка! Шучу!

Мама Люба несмело улыбнулась в ответ. Слезы высохли.

Михась встал из-за стола, кивнул Адвокату:

– Прогуляться не хочешь?

Мама Люба встала, желая сопровождать Михася.

Они прошли через арку в бильярдную, где стояли в ряд три стола на массивных резных ножках. В углах зала на кронштейнах крепились телевизоры. Работал только один и показывал эротический канал. На кожаных диванчиках вдоль стен сидели девушки в полупрозрачном белье, курили и, вяло перебрасываясь фразами, без всякого интереса наблюдали за происходящим на экране. При виде Михася и Адвоката все дружно встали.

– Сидите, сидите, девочки, – покровительственным жестом остановил их Михась. – Как настроение?

Девушки хором заверили, что отлично. Михась принялся расспрашивать каждую, как идут ее дела. Некоторых девушек он помнил по именам, из какого они города или поселка, расспрашивал, как поживают оставшиеся на Украине родители или дети… Девушки благодарили батьку за заботу.

– Там дальше сауна. Желаете посмотреть? – заискивающе забежала вперед Мама Люба, распахивая перед Михасем и Адвокатом новую дверь. – Все чисто, специально уборщицу держу. Михал Семенович, как вы скажете, может, ванну с гидромассажем купить? Как ее? Джакузи. Клиентам нравится, и…

– Не надо, – коротко отрезал Михась, – обойдутся клиенты твои. Вон у тебя, целый штат массажисток, – он кивнул в сторону девушек.

Мама Люба прикусила язык.

Они заглянули в комнаты девушек.

– Ну как тебе? – спросил Михась у Адвоката. – Ты же большой спец по этой части. Что скажешь?

Адвокат пожал плечами.

– Это, конечно, не Голландия, – протянул он, разглядывая широкую кровать и светильники в виде мигающих свечей. – Девчонки с обвисшими сиськами, ноги в синяках. Никакого удовольствия.

Михась посмотрел на Маму Любу.

– Почему твои девки в синяках? – строго спросил он.

– Я, что ли, их насажала? – обиделась хозяйка заведения. – Клиент знаете какой нынче пошел? Грубый, распущенный. Девушки жалуются. А я что могу?

Михась развел руками – мол, действительно, что тут поделаешь?

– Рыженькая с краю, правда, ничего, – признал Адвокат. – И другая, в красном белье, тоже нормальная. Их врач хоть проверяет?

– А как же! Обижаете! – ответила Мама Люба. – Раз в две недели, я за этим строго слежу. У нас своя врачиха в поликлинике, я ей сто баксов в месяц, она всех моих девчат на учет, как москвичек, карточки завела. Анализы, противозачаточные уколы и все такое – бесплатно, только за лечение мы ей отдельно приплачиваем.

– Видишь, все пучком, – похвалил Михась.

Они вернулись за столик, который к этому времени успел обрасти всевозможными яствами.

Усевшись, Михась закинул ноги на соседний стул, не затрудняя официанта, откупорил зубами бутылку текилы и плеснул себе в фужер для вина. Адвокат невольно поморщился.

– Ты бы выпил, а не сидел с такой кислой рожей, – подсказал ему Михась.

– Еще утро, – сухо ответил тот.

– Как знаешь.

Михась наполнил второй фужер, выпил и только потом стал закусывать бутербродом: свернутая кольцом семга, ложка черной икры и свежий огурец, посыпанные рубленой зеленью.

– Да, умели люди жить, – пробормотал он, следуя своим мыслям. – Так что, Мам Люба, ты новый товар получила?

– Получила.

– Сколько?

– Всего семь. То есть всего восемь, но одна не ваша, ее сестра с собой привела.

– Где они?

– Здесь, у меня.

– Так чего ждешь? Выводи. Посмотрим. Сейчас увидишь наш конкурс красоты, – пообещал батька Михась, обращаясь к Адвокату.

Тот скептично дернул бровями. Мама Люба позвонила по сотовику, коротко приказала:

– Готовь девчат.

Минут через пятнадцать, когда Михась и Адвокат уже заканчивали обедать, подиум вдруг осветился синими и красными огнями, заиграла расслабляющая музыка. С двух сторон гуськом, друг за дружкой, на сцену вышли обнаженные девушки и, повинуясь чьей-то неслышной команде, принялись ходить по кругу вокруг блестящего металлического шеста.

– Свет включи, хрен я что разгляжу в такой темноте, – сказал Михась. – Может, она косая, прыщавая или без зубов.

– Свет! – крикнула Мама Люба.

Тут же зал осветился ярким белым светом, даже в глазах зарябило. Девушки ходили кругом, как заключенные в тюремном дворе.