Черчилль быть лидером - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Медведев cтр.№ 50

Следующим знаковым выступлением стала речь 18 июня. Франция пала. То, что британцы опасались больше всего – оказаться один на один с одной из самых мощных армий современности, – произошло. Летом 1940 года маленький остров оказался единственным препятствием на пути панъевропейского господства нацистского режима. Черчилль находился на грани срыва. Генерал Эдвард Спирс вспоминал:

«Я не мог оторвать глаз от огромной ссутулившейся фигуры в черном. Сильный свет из-за зеленых теней делал его бледное лицо более бледным, чем обычно. Впервые в моей жизни я увидел Агонию Гефсиманского Сада – что такое нести одному неизмеримую ношу» [503] .

В столь тяжелых, критических условиях британский премьер подготовил новый шедевр ораторского мастерства. Его выступление длилось почти сорок минут, и так же, как и в предыдущих случаях, многие его пассажи вошли в историю:

«Битва за Францию подошла к концу. Я ожидаю, что теперь начнется битва за Британию. От исхода этой битвы зависит выживание христианской цивилизации. От исхода этой битвы зависит наше собственное существование, продолжение наших институтов и нашей империи. Враг со всем его неистовством и мощью направит вскоре свои силы против нас. Гитлер знает, что должен сломать нас либо проиграть эту войну. Если мы сможем выстоять, Европа останется свободной и жизнь планеты устремиться дальше, к широким, залитым солнечным светом нагорьям. Если мы уступим, тогда весь мир, включая и Соединенные Штаты, все, что мы знаем и о чем заботимся, рухнет в бездну нового темного века, еще более жуткого и, возможно, более продолжительного за счет достижений извращенной науки. Так давайте объединимся ради исполнения нашего долга, и, если Британское Содружество и империя просуществуют еще тысячу лет, люди скажут: „Это был их звездный час“» [504] .

Вечером Черчилль повторил это выступление по радио. Как воспоминают его секретари Джон Колвилл и Джон Мартин, премьер очень устал после утомительного дня и часть выступления провел с сигарой во рту, от чего его голос звучал настолько не обычно, что кто-то даже предположил – у Черчилля плохо с сердцем [505] .

Однако даже усталый голос не смог негативно сказаться на восприятии прильнувших к радиоприемникам слушателями. Это был как раз тот случай, когда содержание было важнее формы, и то, что Черчилль говорил, цепляло и пробирало гораздо сильнее, чем то, как он говорил. Это был тяжелейший момент в истории Соединенного Королевства. Не случайно Рой Дженкинс сравнил выступления британского премьера «с появлением хора в греческой трагедии» [506] .

В своих речах Черчилль продемонстрировал лучшие качества лидера, на которые следует равняться последующим поколениям управленцев. Однажды, в начале своей карьеры, он сравнил себя с канатоходцем [507] . На самом деле Черчилль никогда еще не был так близок к этому образу, как летом 1940 года. С одной стороны, он видел всю тяжесть положения и вынужден был скрывать часть истины, с другой – излишняя драматизация могла в корне убить веру людей в себя, создав неодолимое препятствие на пути к победе. Следовательно, Черчиллю пришлось идти по струне эффективных коммуникаций, с феноменальным умением сохраняя равновесие, чтобы не сорваться в пропасть. Это был трудный, но единственный путь, достойный настоящего лидера в условиях кризиса и внештатных ситуаций. «Не закрывая глаза на существование опасностей и трудностей, лидер должен внушать людям надежду и оптимизм», – замечает в этой связи профессор Ричард Л. Дафт [508] .

...

«Долгие месяцы темных испытаний и бедствий ожидают нас, – предупреждал Черчилль депутатов палаты общин, а с ними и весь британский народ. – Не только опасности, но и множество неудач, недостатков, ошибок и разочарований будут нашим жребием. Смерть и страдания станут нашими попутчиками во время этого путешествия, трудности – нашей одеждой, устойчивость и мужество – нашим щитом» [509] .

New York Times комментировала:

«Это как раз тот образ лидерства, который заслуживают свободные люди. Это одно из выдающихся преимуществ мистера Черчилля, что он не скрывает и не утаивает. Он отказывается воспринимать своих граждан в качестве детей, и они отвечают тем, что достойно воспринимают реальность и делают то, что от них ждут» [510] .

Страница