От Версаля до «Барбароссы». Великое противостояние держав. 1920-е – начало 1940-х гг. | Нина Владимировна Васильева, Виталий Богданов, Виктор Гаврилов | страница 103 | pharmateka.ru

Румынские представители за рубежом активно муссировали слухи о подготовке германского вторжения в Румынию, что в конечном итоге, по-видимому, подготовило почву для ее сближения с Германией^[755]. Действительно, весной 1940 года в Берлине обсуждался вопрос о целесообразности оккупации Румынии^[756]. Однако Румыния запросила у Германии гарантии своих границ и договорилась о поставках вооружений в обмен на нефть. 28 мая был подписан германо-румынский «нефтяной пакт», по которому Румыния, несмотря на объявленный нейтралитет в войне, обязалась поставлять Германии ежемесячно по 130 тыс. т нефти^[757]. Румынское руководство стало настойчиво предлагать Германии сотрудничество в любой области по ее желанию.

Румынский король пошел на формирование правительства «национального объединения», в которое в том числе должны были войти его недавние непримиримые враги – «железногвардейцы»^[758], в том числе только что вернувшийся из Германии лидер этой организации X. Сима.

Сближение с Германией сопровождалось нарастанием враждебности по отношению к СССР. В начале мая 1940 года были демонстративно проведены частичная мобилизация и передислокация войск в Бессарабию, к границе СССР. Однако руководство рейха не спешило выразить свою поддержку Румынии по бессарабскому вопросу. На новые румынские запросы о действиях Германии в случае «агрессии советской России» 1 июня 1940 года последовал ответ, что проблема Бессарабии Германию не интересует – это дело самой Румынии^[759].

Поскольку в советско-германском секретном протоколе, подписанном в августе 1939 года, констатировалась заинтересованность СССР в Бессарабии, Молотов 23 июня 1940 года сообщил германскому послу Шуленбургу, что «решение бессарабского вопроса не требует отлагательств» и советское правительство рассчитывает, что Германия «не будет препятствовать, а поддержит советские действия»^[760]. 24 июня Риббентроп составил для Гитлера меморандум, в котором указал, что в соответствии с секретным протоколом от 23 августа 1939 года Германия декларировала свою политическую незаинтересованность в Бессарабии. Поэтому Румынии необходимо указать, что Германия поддержит советские требования. Одновременно от СССР потребовали не подвергать опасности германские интересы в районах нефтедобычи, а «в случае военного столкновения не бомбить районы нефтедобычи»^[761].

25 июня советская сторона предприняла также дипломатический зондаж в отношении позиции Италии. Министр иностранных дел Г. Чиано заявил, что Италия «целиком признает права СССР на Бессарабию», но заинтересована в мирном решении этого вопроса. При этом итальянская сторона выразила готовность вместе с Германией посоветовать Румынии принять советские предложения^[762].

26 июня последовала советская нота Румынии с требованием возвращения Бессарабии и передачи СССР Северной Буковины, «население которой в своем громадном большинстве связано с Советской Украиной как общностью исторической судьбы, так и общностью языка и национального состава»^[763].

Советская нота была воспринята враждебно правительством Румынии. Румынский король сообщил 26 июня в Берлин, что румынское правительство не собирается возвращать Бессарабию Советскому Союзу, а если такое требование будет ему предъявлено, то оно намерено воевать против СССР^[764].

Однако 27 июня Румыния согласилась с советскими требованиями. При этом Кароль II согласился на ультиматум Советского Союза только после того, как им были получены заверения от германского и итальянского послов о том, что это является «временным решением», так как Германия и Италия, занятые в настоящий момент ведением военных действий на Западе, не могут оказать вооруженной помощи Румынии. Впоследствии Румыния, как было обещано, «в качестве компенсации за правильное понимание момента получит не только Бессарабию, но и Молдавскую республику»^[765].

Можно предполагать, что таким образом Гитлер окончательно привязал к себе Румынию, и именно после присоединения Бессарабии и Западной Буковины к СССР Гитлер принял окончательное решение о нападении на Советский Союз, причем румынским войскам отводилась в агрессии не последняя роль.

28 июня, после получения согласия румынского правительства, части Южного фронта Красной армии, созданного на базе Киевского особого военного округа, под командованием генерала армии Г. К. Жукова вступили на территорию Бессарабии и Северной Буковины^[766]. Английская печать назвала это «началом развала советско-германской дружбы». Интересно отметить, что, по мнению английских журналистов, на это же надеялась и Япония^[767].

К исходу 30 июня вся государственная граница СССР была восстановлена по рекам Прут и Дунай.

2 августа 1940 года VII сессия Верховного Совета СССР приняла Закон об образовании Молдавской ССР и включении Северной Буковины, преобразованной в Черновицкую область, в состав Украинской ССР^[768].

Воссоединение Бессарабии и Северной Буковины с СССР имело не только важное социально-политическое, но и военно-стратегическое значение. Граница Советского государства была отодвинута на запад более чем на 200 км. Большое значение имела железная дорога Черновцы – Львов, являвшаяся в случае войны важной рокадной магистралью для войск, что создавало условия для усиления безопасности жизненно важных центров на юго-западе страны.