Главный противник. Тайная история последних лет противостояния ЦРУ и КГБ - читать онлайн книгу. Автор: Милтон Бирден, Джеймс Райзен cтр.№ 27

Мы с Гербером пришли доложить директору первую контрразведывательную информацию, полученную от Юрченко. Гербер подтвердил свою убежденность в том, что «мистер Роберт», который, по словам Юрченко, установил контакт с КГБ, был бывшим работником ЦРУ Эдвардом Ли Ховардом.

— А что ты, Милт, думаешь об этом Ховарде? — спросил Кейси.

— Иногда мы получаем по заслугам.

Я не то что увидел, а как-то почувствовал, что Гербер весь ощетинился.

— Не думаю, чтобы мы заслужили это предательство, — заносчиво сказал он.

— Я имею в виду, что то, как мы уволили Ховарда и вообще обошлись с ним, спровоцировало его на месть. Управление не может утверждать, что не подтолкнуло его к обрыву. Я не хочу сказать, Бэртон, что это в какой-либо мере уменьшает нанесенный им ущерб.

Кейси остановил назревавшую перепалку одной из своих дежурных фраз: «Эй, мы все тут совершаем ошибки». И, возвращаясь к теме Юрченко:

— Ну как там с ним идут дела?

Кейси почти отказался от попыток произнести имя Юрченко.

— Он очень нервничает, — ответил я. — Но наш психолог Чак Меданич думает, что он не более возбужден, чем кто-либо другой, кто совершил то, что сделал он.

— Значит, вы хотите, чтобы я ему позвонил? — спросил Кейси, рассматривая лежащие перед ним документы.

— Просто позвоните ему и скажите «добро пожаловать», — предложил я, передавая Кейси пару карточек размером два на три дюйма с отпечатанным на них текстом для беседы. — Тут всего несколько фраз, которые ему сейчас очень нужны.

Кейси просмотрел карточки, сам набрал номер телефона и дождался, пока Юрченко возьмет трубку.

— Алекс! — Кейси слегка склонил голову набок, глядя через свои бифокальные очки в карточки. — Это Билл Кейси.

Он сделал паузу, слушая поток слов Юрченко.

— Да, конечно. Полностью согласен. Я хотел лично поприветствовать вас в США. Вместе мы сможем очень много сделать.

Кейси слушал Юрченко еще несколько мгновений и потом добавил:

— Алекс, когда вы хорошо отдохнете и поговорите с нашими коллегами, мы можем встретиться с вами за скромным ужином. Между тем, вы всегда можете передать мне все, что хотите, через Тома Фэннина… Да… Да… И еще раз спасибо вам за то, что вы решили присоединиться к нашей борьбе.

Кейси бросил карточки на стол и подмигнул мне.

Вена, Австрия. 9 августа 1985 года

7 августа Эдвард Ли Ховард вылетел из Альбукерке в Цюрих и оттуда через два дня в Вену. Он спешно оформил себе отпуск по месту работы в Нью-Мексико. Своему боссу он сказал, что его долго болевшая бабушка внезапно умерла.

В Вене Ховард провел только два дня, и 12 августа снова возвратился в Санта-Фе. Позже выяснилось, что бабушка Ховарда была здорова и жила не в Австрии и не в Швейцарии. К тому же это была не первая его поездка в Австрию. Он ездил туда в сентябре 1984 года, когда установил первый контакт с КГБ. Во время этой или в ходе одной из последовавших встреч он и выдал Адольфа Толкачёва. Видимо, в это же время он раскрыл русским операцию «Тау».

Независимо от того, знал Ховард настоящее имя Толкачёва или нет, он, без сомнения, передал КГБ ключевую информацию, которая позволила КГБ установить его. Позже Рэм Красильников утверждал, что ВГУ вело разработку Толкачёва еще до того, как ПГУ получило информацию о нем от своего источника. И хотя ВГУ в 1983 году — еще до получения сигнала от Ховарда — действительно провело проверку института, в котором работал Толкачёв, но не сфокусировалось именно на нем, пока Ховард не выдал его.

Лефортово, Москва. 10 августа 1985 года, 9:30

Белая «Волга» пробиралась по узким улочкам Лефортова, некогда элегантного района старой Москвы, раскинувшегося по берегам реки Яузы. Названный в честь швейцарского архитектора Франца Лефорта, фаворита Петра Первого, район когда-то был замощен булыжником и отведен под резиденции иностранцев. Первоначально Лефортовский дворец, господствовавший над районом, был построен в виде трех пересекающихся крыльев, которые, сходясь, образовывали букву «К». По легенде, это был знак признательности архитектора своей требовательной и капризной любовнице Екатерине Великой.

Теперь же название дворца стало синонимом таинственности и отчаяния, поскольку недалеко расположился следственный изолятор с тем же названием. Лефортово с его пропитанной кровью историей давно закалило русскую душу. Никто не может точно сказать, сколько представителей советской элиты погибло здесь в конце 30-х годов, в результате чего это место снискало сомнительную славу главной сталинской «расстрельной тюрьмы». Превращенные в тюремные блоки длинные коридоры окрашены в жуткий черный цвет, вдоль коридоров были пробиты глубокие борозды для быстрой уборки с помощью водяных шлангов после какой-нибудь особенно активной «расстрельной» ночи. Помимо длинной череды опальных сталинских деятелей, в Лефортово содержали Рауля Валленберга, шведского дипломата, спасшего жизнь тысячам венгерских евреев в 40-е годы; в относительно недавние времена там сидел несгибаемый еврейский диссидент Натан Щаранский, которому, в конечном счете, разрешили эмигрировать в Израиль в рамках сделки по обмену шпионами.

«Волга» Рэма Красильникова остановилась перед высокими коричневыми металлическими воротами, ведущими к выкрашенному охрой зданию № 3А.

Красильников знал историю Лефортово, но считал, что она не имеет отношения к его почетной обязанности ловить шпионов.

Красильников свято верил в советскую систему и не мог понять сомнений, которые испытывало молодое поколение. В его представлении процесс получения признаний от шпионов никак нельзя было сравнивать с «чистками» прошлого. Расстрелы, которые сейчас происходили в Лефортово, проводились в полном соответствии с приговорами судов. Просто так случилось, что в последнее время таких дел стало больше.

Сейчас у Красильникова было два «гостя», занимавших две изолированные камеры. Один из них — примирившийся со своей судьбой и неизменно вежливый Толкачёв. Он очень помогал следствию, отметил Красильников.

Но этот новый, которого только что схватили люди Шароватова, еще возмущался и агрессивно защищался. Он все еще отчаянно искал тот хлесткий ответ, который повернет игру против его мучителей и разрешит его ужасную проблему с помощью беспощадной пулеметной очереди логики. Однако подполковник Леонид Георгиевич Полещук просто не мог найти безобидного объяснения, почему он был задержан в момент изъятия американского тайника с деньгами.

Полещук был подполковником контрразведывательной службы КГБ, приехавшим в отпуск из Лагоса, где он находился в служебной командировке. Когда люди Шароватова задержали его три дня назад на месте тайника, он театрально, но не очень убедительно изобразил неведение. Он заявил, что приехал на платформу «Северянин» для встречи с женщиной, но отошел в сторону помочиться, и его ошибочно арестовали. Оправляясь на камни у стальной опоры линии электропередачи, он внезапно вспомнил, что забыл подложить крупный камень под заднее колесо своей автомашины, чтобы она не скатилась по крутому склону, на котором была запаркована. У него барахлил ручной тормоз, объяснил он, надеясь разрешить на месте это «маленькое недоразумение».