Главный противник. Тайная история последних лет противостояния ЦРУ и КГБ - читать онлайн книгу. Автор: Милтон Бирден, Джеймс Райзен cтр.№ 93

Несмотря на это Василенко продолжал играть в клубных командах и в конце концов привлек внимание пользовавшегося поддержкой КГБ могущественного спортивного общества «Динамо» и стал играть в волейбол за этот клуб. В конце 60-х годов он по-настоящему перешел из волейбола в КГБ и после обучения в Высшей школе КГБ попал в разведку — ПГУ. В 1976 году был направлен по линии «КР» в Вашингтон и позже в шутку говорил Платту, что он единственный, кто попал в КГБ по спортивной стипендии.

В отличие от него Платт вырос в армейской среде на военных базах и обучался в дюжине различных школ на территории США и за рубежом, окончил колледж Уильямс в штате Массачусетс и в 1959 году пошел служить в морскую пехоту. В 1963 году он оставил военную службу и поступил в ЦРУ. Пять лет провел в качестве оперативного работника в Австрии и еще три — в Лаосе. Любил шутить, что был переведен из Лаоса в Париж за то, что помог Соединенным Штатам «занять второе место на военных играх в Азии».

Обратив внимание на Василенко как на потенциальный объект вербовочной разработки, Платт начал искать с ним как бы случайных встреч в неофициальной обстановке. Через посредника Платту удалось сделать так, что они встретились на игре гарлемской баскетбольной команды «Глобтроттерс» в Вашингтоне и всю игру просидели рядом, увлеченно разговаривая. К концу игры Платт почувствовал, что Василенко в самом деле ему нравится. Он совершенно не был похож на громил из КГБ, которые ему попадались раньше, — естественный и обаятельный, он, видно, любил жизнь больше, чем Маркса и Энгельса. Но это совсем не означало, что был готов завербоваться и работать на ЦРУ. Василенко, может быть, не был хорошим коммунистом, но был гордым русским и не собирался предавать свою страну.

Для Платта Василенко был исключительно интересен. Сотрудник ЦРУ, который вел эту разработку совместно с ФБР, вскоре почувствовал, что Василенко, так же, как и он сам, был игроком. Геннадий, похоже, думал, что может побуждать американца к хорошему времяпрепровождению, но при этом не переступать грани, которая сделала бы его шпионом. Он мог парировать заходы Платта, которые иногда были завуалированными, а иногда более откровенными, беря инициативу в свои руки и предлагая Платту работать на КГБ.

— Какого хрена ты можешь предложить мне? — поддразнивал Платт Василенко. — Замечательную новую жизнь в социалистическом рае для рабочих?

Дело почти рассыпалось, прежде чем Платт сумел вдохнуть в него жизнь. В сентябре Платт и работавший с ним в паре агент ФБР пригласили Василенко в ресторан «Гэнгпланк», одно из любимых заведений Платта на берегу Потомака. В то время Платт уже был алкоголиком, выпивавшим по 14–16 кружек пива в день, и попытка вербовки советского представителя была окутана пивным туманом. В тот вечер коллега Платта из ФБР тоже напился, но, в отличие от Платта, не мог одновременно пить и работать. Когда они уже достаточно долго пробыли с Василенко в ресторане, агент ФБР «разошелся» и, повернувшись к посетителям за соседним столиком, начал объяснять им происходящее.

— Эй, вы знаете, чем мы здесь занимаемся? — объявил агент ФБР, еле ворочая языком. — Я из ФБР, а он из ЦРУ, и мы пытаемся завербовать этого русского.

К несчастью, посетители, выпивавшие за соседним столиком, были аналитиками Информационного управления ЦРУ, и на следующее утро они сообщили об инциденте в Службу безопасности. Агента ФБР отстранили от этого дела и перевели из Вашингтона, а Платта вызвал его шеф, который прямо заявил ему, что он алкоголик и нуждается в лечении. Если он признает, что у него есть эта проблема, то ЦРУ возьмет на себя его лечение. В противном случае ему придется обновить свое резюме и начать поиски новой работы.

В конце концов Платт согласился пройти лечение и лег в госпиталь. На момент поступления в стационар он не пил в течение 12 часов, но уровень алкоголя в его крови показывал, что он все еще был пьян. Полностью прекратив пить, Платт через месяц вышел из госпиталя и попросил свое руководство разрешить ему возобновить контакт с Василенко. Руководство сначала сопротивлялось, ссылаясь на то, что дело было «запорото» агентом ФБР в ресторане «Гэнгпланк». Но Платт настаивал, и в январе 1988 года контакт был восстановлен. Как он и наделся, Василенко был рад узнать, что тот не исчез, и оба продолжили знакомство там, где оно чуть не оборвалось, только теперь Платт уже не пил со своим коллегой из КГБ.

Василенко дисциплинированно информировал о контакте с Платтом свое руководство в резидентуре и объяснял, что надеялся сделать из него агента. Эти руководители не слишком радовались по этому поводу, особенно когда стало известно, что Василенко встречается с Платтом очень часто, хотя признаков того, что Платт готовится предать интересы ЦРУ, не отмечалось. Но Василенко настаивал на своем, ссылаясь на то, что если работникам КГБ не разрешать встречаться с представителями ЦРУ, то как можно надеяться завербовать их? Резидент КГБ согласился, но предупредил Василенко, чтобы он действовал осторожно. Со временем отношения между Геннадием и Джеком переросли в настоящую дружбу. Они часто встречались в вашингтонских ресторанах и кафе, а также дома семьями. Дошло даже до того, что они вдвоем отправились на охоту в горы Виргинии. И все-таки Платт и его новый коллега из ФБР никак не могли продвинуть Василенко дальше того, что ЦРУ назвало «разработкой» — объектом для вербовки. Иногда он рассказывал какие-то служебные сплетни, но Платт никак не мог заставить его выдать операции.

На самом деле как раз в тот период, когда Василенко и Платт встречались за ужинами и коктейлями, русский разведчик был вовлечен в самую важную операцию всей его карьеры в КГБ. В январе 1980 года недовольный своим положением бывший работник Агентства национальной безопасности США Рональд Пелтон пришел в советское посольство в Вашингтоне с предложением продать информацию в отношении операций АНБ по Советскому Союзу. В частности, Пелтон рассказал об исключительно секретной операции под кодовым наименованием «Айви беллз», в ходе которой американская подводная лодка установила аппаратуру подслушивания на подводном кабеле, используемом советским военно-морским флотом в Охотском море на Тихоокеанском побережье Советского Союза.

Василенко был первым работником КГБ, кто встретился с Пелтоном. В ходе первого визита Пелтона в советское посольство именно Василенко организовал его вывоз незаметно для бригад наружного наблюдения. Василенко решил переодеть Пелтона и вывезти его на автобусе вместе с советскими работниками, выезжавшими из посольства после окончания рабочего дня через служебный выезд. Василенко продолжал встречаться с Платтом, но ни словом не обмолвился об инциденте с Пелтоном. Однако руководители Василенко снова стали испытывать подозрения и приказали ему прекратить контакт с Платтом. Василенко разозлился, но на этот раз не стал спорить, а просто перестал докладывать своим руководителям об этих встречах.

Тем временем руководство Платта тоже проявляло раздражение по поводу его неспособности довести отношения с русским до логического конца. Некоторые в ЦРУ хотели, чтобы он или прекратил контакт, или форсировал разработку, прибегнув к угрозе шантажа. Сейчас советский представитель поддерживал несанкционированный контакт с работником ЦРУ, и почему бы Платту, используя угрозу разоблачения, не заставить его перейти грань? Платт категорически отказывался использовать такой жесткий подход. И не потому, что считал Василенко другом — он все-таки хотел завербовать этого работника КГБ, — просто знал, что такая стратегия обречена на провал. Василенко был не очень искушенным, но у него было твердое понятие о чести, и попытка шантажа вызвала бы обратный эффект. Платт понимал, что Василенко может стать американским шпионом только по собственной воле. И Платт просто хотел продолжать дружеские отношения и быть поблизости, если такая потребность у Василенко вдруг возникнет.