История войны и владычества русских на Кавказе. Георгиевский трактат и последующее присоединение Грузии. Том 3 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дубровин cтр.№ 75

Выселение казаков шло с большими затруднениями и не обошлось без применения силы. Только в августе 1794 года прибыла с Дона тысяча семейств, которые образовали казачий Кубанский полк и были поселены в шести станицах: при Усть-Лабинской крепости (300 семей), при Кавказской крепости (150 семей), при Григориополисском укреплении (150 семей), при Прочном Окопе (150 семей), при Темнолесском ретраншементе (150 семей) и при Воровсколесском редуте (100 семей). Скоро на Дону узнали о зажиточности переселенцев, о богатстве природы и привольной жизни. Тогда под предлогом родства и разным другим причинам казаки стали уходить с Дона целыми семьями и селиться на Кубани. Охотников появилось так много, что пришлось принять меры к прекращению подобного переселения.

Одновременно с поселением донских казаков решено было заселить все пространство по Кубани от Усть-Лабинской крепости до берегов Азовского и Черного морей. Для этого предназначалось войско верных черноморских казаков. Указом сенату 30 июня 1792 года за подвиги в последнюю турецкую войну, как на море, так и на суше, Черноморскому казачьему войску был пожалован полуостров Фанагория и земля от этого полуострова по берегу Азовского моря до Ейского городка и вверх по Кубани до устья Лабы. Большая часть земель, дарованных войску, входила в состав Таврической области, а потому и черноморцы поступили в ведение таврического генерал-губернатора.

Получив указ о переселении, кошевой атаман Черноморского войска Чепега весной 1793 года отправил в Тамань войскового есаула Гулика для осмотра дарованных войску земель. Ему дано было 40 человек разных чинов Черноморского войска. В предписании Гулику было сказано, чтобы он не в свои дела не вмешивался, а старался с тщанием исполнить возложенное на него «великое дело».

Гулик подробно осмотрел Таманский полуостров и Кубанский край и затем поехал в Георгиевск, где явился к генерал-аншефу Гудовичу. От главнокомандующего Гулик узнал, что предполагается уменьшить и без того ограниченное пространство земли, пожалованной черноморцам. Гудович писал таврическому губернатору Жегулину, что, хотя указом черноморцам дарована земля вверх по Кубани до Усть-Лабы, но, так как по высочайше утвержденному проекту об устройстве Кавказской линии предположено у самого устья Лабы построить крепость и дальше от нее вниз по Кубани редут Воронежский, то и граница земли войска Черноморского должна быть от этого редута верстах в четырех. Это известие крайне опечалило Гулика, и он подробно донес обо всем войску.

Между тем почти одновременно с отправкой Гулика на Кубань был отправлен в С.-Петербург войсковой старшина Головатый, имевший дружественные связи с многими влиятельными лицами. Он имел поручение от войска испросить у императрицы право на вечное владение землей, пожалованной войску.

«Прибегая под покровительство вашего императорского величества, – писало войско ^[442], – всеподданнейше рабски просим: нас, войско, во всеподданнейшее свое монаршее благоволение матерински приняв, для поселения на Тамани с окрестностями оной милостиво повелеть отвесть выгодные земли так достаточно, чтобы имеющее быть приумножение сему войску безнужно помещаться могло, и навечно спокойное потомственное оною владение отправленному за сим избранному от нас войсковому судье, армии полковнику и кавалеру Антону Головатому, с старшинами высочайшую вашего императорского величества милостивую грамоту выдать».

Помимо этого казаки просили повеления выдавать им хлеб в течение двух лет, производить вольную торговлю на своей земле без пошлины и откупов, иметь право на свободный перевоз с Кубани на Крымский полуостров и, наконец, определения порядка учреждения войска, «на каком положении ему быть».

Головатый был встречен в столице радушно и 1 апреля принят императрицей. «Всепресветлейшая монархиня, всемилостивейшая государыня! – сказал он ^[443]. – Жизнеподательным твоего величия словом перерожденный из небытия верный черноморский кош приемлет ныне дерзновение мною вознести благодарный глас свой к светлейшему величеству твоему и купно изглаголати глубочайшую преданность сердец его. Прими оную яко жертву единой тебе, от нас сохраненную, прими и уповающим на сень крилу твоея пребуди прибежище, покров и радование».

Высочайшей грамотой 30 июня 1792 года Черноморскому войску был пожалован остров Фанагория со всей землей, лежащею на правом берегу Кубани от устья до Усть-Лабинского редута, так, «чтобы с одной стороны река Кубань, с другой же Азовское море до Ейского городка служили границею войсковой земли». Разграничение с прочих сторон повелено было сделать губернаторам Кавказскому и Таврическому вместе с депутатами Черноморского войска.

На черноморцев возлагалась обязанность охраны границы от набегов закубанцев, и за это им предоставлялись многие выгоды. Они заключались в пожаловании ежегодно войску 20 000 рублей жалованья, в пользовании «свободною внутреннею торговлею и вольною продажею вина на войсковых землях», в единовременной выдаче 30 000 рублей на помощь бедным переселенцам и в выдаче всем провианта по сентябрь 1793 года ^[444].

Земское управление войска должно соотноситься с положениями об управлении губерний.

Получив две высочайшие грамоты, войсковой судья Головатый 13 июля имел прощальную аудиенцию у императрицы. «Всеавгустейшая монархиня! – сказал он. – Мы к тебе прибегли, в тебе, монархиня правоверная, – ты нас прияла яко матерь. Тамань дар благоволения твоего о нас будет вечным для обитающих в нем залогом милостей твоих. Мы воздвигнем грады, заселим села и сохраним безопасность пределов. Наша преданность и усердие к тебе, монархиня, и любовь к отечеству пребудут вечны, а сему свидетель всемогущий Бог».

Отпуская Головатого, императрица пожаловала кошевому атаману золотую саблю, а войску приготовленный хлеб-соль на золотом блюде с такой же солонкой ^[445]. Сверх того Екатерина II пожаловала войску большое белое знамя, серебряные трубы и печать с надписью: «Ее императорского Величества печать коша войска Верного Черноморского».

Получив известие о возвращении Головатого из Петербурга, кошевой атаман устроил ему парадную встречу. Чепега командировал «за тридцать верст пятисотенный полк, пригласил в войсковую резиденцию всех старшин войска, херсонского архиепископа и прочее духовенство. На устроенном великолепном месте кошевой Чепега при собрании казаков и многочисленном стечении народа, окруженный свитой, выслушал приветствие Головатого и принял с честью Высочайше пожалованную ему за доблестное управление войском саблю, алмазами украшенную. Препоясавшись дорогим подарком, Чепега с чувством глубокого умиления взял от войскового судьи драгоценные знаки Монаршего благоволения к Черноморскому войску, объявил народу высочайшие грамоты и, с подобающей церемонией возблагодарив Бога в войсковой церкви, угостил войско царским хлебом и солью на славу» ^[446].