Фея с островов - читать онлайн книгу. Автор: Симона Вилар cтр.№ 56

— Ну нет, моя красавица, Макдональдов убила ты. Убила моими руками. Ты ведь не глупа и должна была понимать, что я не отдамся в руки Маккензи после того, что совершил. Так что твой план с поездкой к Маккензи просто не оставил мне выхода.

Она какое-то время молчала. Но потом сказала, что если бы они столкнулись с Маклаудами, то те, скорее всего, просто потребовали бы за нее выкуп с Гектора Роя.

— Что теперь говорить об этом? — хмыкнул Дэвид. — Где они, эти храбрые Маклауды? И где твой защитник Маккензи? Ты все еще у меня в руках, и только от твоего поведения зависит, как я решу поступить с тобой.

Луна вновь исчезла в тучах. Мойра все еще стояла у планшира, со своими разметавшимися волосами похожая на призрак или морскую ведьму.

«Надо будет избавиться от нее при первой же возможности», — решил Дэвид.

Хотя возможностей теперь у него было сколько угодно. Они одни в ладье, Мойра его враг, и она не простушка, поэтому еще может устроить ему неприятности. Дэвид слышал, как она нервно дышит. Или гневно. Потом ее тень стала удаляться, и стало слышно только гудение ветра в снастях и поскрипывание мачты.

Дэвид стоял у руля, намереваясь нести вахту до рассвета. Из-за присутствия кораблей Маклаудов ему не удалось обогнуть Скай, и сейчас они плыли на север. Дэвид старался припомнить карту этих проливов. Он видел ее у Перси, но, к сожалению, не очень обращал внимание на северные земли, где никогда ранее не бывал. Что ж, теперь придется. «Мне просто интересно», — решил он. Когда впереди неизвестность, надо настроиться на веселый лад — и будь что будет.

Дэвид двигался вдоль видневшейся справа береговой линии Шотландии, но не приближался к ней, опасаясь наскочить на береговые рифы. При этом старался не отклоняться влево, чтобы течение не повлекло его к Внешним Гебридам, где тоже властвовали островные Маклауды. Он рассчитывал при таком ветре удалиться как можно дальше от острова Скай и владений Маккензи. Но чьи кланы жили дальше на побережье? Наверное, сейчас лучше держаться в море. А завтра, когда взойдет солнце, он придумает, как поступить. Как и решит, что делать с Мойрой. Хотя что тут гадать? От этой женщины надо избавиться. И все же мысль, что придется убить ее, разъедала его душу, как язва. Почему? Она ведь ненавидела его и желала его гибели. При этом наверняка не особо раздумывала, что ее тогда может ожидать. Но что ее ожидало с ним? Она права, что опасается его. Чем призрачнее для него возможность видеть в ней ценный трофей, тем менее она ему нужна. И все же он медлил.

В какой-то миг Дэвид понял, что не решился сразу же избавиться от Мойры из-за той их ночи. Он был бы не против вновь испытать нечто подобное с ней. Хотя понимал, что по доброй воле Мойра никогда на это не пойдет. В ее глазах он враг и убийца, которого она презирает и ненавидит. К тому же она слишком избалована Маккензи и считает себя особенной и ценной. Да плевать он хотел на ее ценность! Ее цена сошла на нет, когда им преградили путь корабли Маклаудов. Теперь Мойра для него только обуза.

О чем еще он думал этой долгой ночью, пока вел бирлинн? Он думал о своем отце, которого почти не помнил, но о котором много слышал. О Филиппе Майсгрейве говорили как о достойном рыцаре и человеке чести. А он, его сын, стал шпионом, которому не раз приходилось действовать, забывая о благородстве, только бы выкрутиться и выжить. Одобрил бы родитель ремесло, каким занимается его сын? Почему Дэвид вообще согласился служить лазутчиком? Он был слишком юн, когда старый граф Нортумберленд Перси выбрал своему крестнику это занятие. Юный Дэвид чтил и уважал своего опекуна, а тот умно и красноречиво изложил воспитаннику, какую пользу он принесет своей стране, выполняя его поручения в стане врагов. Дэвиду никто не объяснил, что подобное ремесло имеет особенности, какие никак не согласуются с рыцарской честью. Но было и еще кое-что: в душе Дэвида жила некая безрассудная отвага, он сам рвался к опасностям и неприятностям, словно желая проверить себя, испытать собственные силы и непременно выяснить, где же их предел. И он с охотой согласился поехать к опасным кланам, ибо для осиротевшего мальчишки это был особый шанс отличиться. А потом он просто прижился в клане Маклейнов, стал по сути одним из них, научился выдавать себя за их клансмена. Это было даже забавно. Но вместе с тем Дэвид научился понимать этих людей. Они убивали, если в том была необходимость, и он тоже убивал, когда было нужно. В чем же он винит себя теперь? Уж не в том ли, что вынужден был прикончить Макдональдов, которые, как справедливо заметила Мойра, за проведенное на Скае время стали его приятелями?

А, к дьяволу! Он не будет об этом думать. Что сделано, то сделано. Но почему-то в голову лезут эти мысли об отце, который слыл образцом достоинства и чести, и о том, что он вряд ли одобрил бы его недавний поступок. Как и не одобрил бы его замыслы убить женщину, жизнь которой он сломал, лишив ее приюта и защиты, а еще воспользовался ее лихорадочной слабостью… и даже подумывает провести с ней еще одну такую же ночь.

«Клянусь верой, я в последний раз занимаюсь такими проделками по приказу Нортумберленда! Я вернусь в Нейуорт, даже если там придется вновь научиться жить с Грейс. Немало людей живет в несчастливом браке, но они не сбегают из дому, дабы выполнять поручения, несовместимые с рыцарской честью».

Он зябко передернул плечами. Ночь на воде была холодной, и это не давало Дэвиду уснуть. Он влаги перекладины покрылись ледяной росой, и, сидя на руле, он чувствовал, как его пробирает дрожь. Скорей бы настало утро, а то и виски уже не так согревает, усталость начинает сказываться да к тому же порез на руке кровоточит.

Когда совсем рассвело, он продолжал направлять свое суденышко на север, гадая, где лучше пристать и стоит ли приставать вообще.

Мойра не тревожила его. Он видел ее у планшира за дальней скамьей: женщина лежала, укутавшись в плед, и, похоже, спала.

Она и впрямь спала, а когда поднялось солнце, очнулась и огляделась. Она была удивлена, что вообще сумела заснуть после всего произошедшего. Посмотрела на Дэвида, по-прежнему находившегося у руля бирлинн, и какое-то время не сводила с него глаз. Его волосы были растрепаны ветром, сам он выглядел усталым, но в том, как спокойно он держался, как уверенно вел судно, было что-то, что вызывало у нее уважение.

А потом пришли и другие мысли. Мойра понимала, что они остались одни, их обоих занесло далеко в море и, как бы она ни относилась к этому человеку, теперь только он был ее единственной надеждой на спасение. Это казалось странным, учитывая, сколько она о нем знала. Но, будучи достаточно разумной, Мойра пришла к выводу, что ей нужно добиться его расположения. Женщины слабы, и, когда происходят непредвиденные и страшные события, им стоит заручиться поддержкой более сильных мужчин. А еще — она и это понимала — сама ее жизнь зависит от этого человека. Если они останутся врагами, он может попросту избавиться от нее. Значит… ей придется наступить на горло своей гордости и доказать, что она ему нужна.

Солнце поднималось все выше, стало тепло, а потом и вовсе жарко. Мойра захотела пить и, порывшись среди собранных в дорогу вещей, нашла мех с водой. Она с удовольствием прильнула к нему, а затем, отыскав глиняную плошку, насыпала в нее немного овсяной муки и развела ее с водой, сделав драммак. В конце концов, последний раз ей довелось перекусить прошлым утром и теперь у нее появилось ощущение, что желудок гложет сам себя. Среди тюков она обнаружила и завернутые в промасленную холстину куски солонины, но не стала ее есть. У них на лодке не так много воды, а она не знала, когда ее похититель надумает пристать. Как и не знала, что он вообще решил на ее счет.