История войны и владычества русских на Кавказе. Георгиевский трактат и последующее присоединение Грузии. Том 3 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дубровин cтр.№ 125

Главнокомандующий просил Ираклия оказать свое содействие Сырохневу в заготовлении продовольствия и говорил, что без достаточного запаса провианта он не может прислать войск в Грузию. Царь писал вторично, что хлеба в Грузии много, и просил уведомить его, когда он может рассчитывать на присылку русских войск, чтобы самому сделать соответствующие распоряжения.

Получив новую просьбу Ираклия и зная, что хлеба все-таки нет в Грузии, граф Зубов отправил к царю его посланника князя Герсевана Чавчавадзе, с тем чтобы он разъяснил Ираклию положение дел. Князь Чавчавадзе был задержан в Нухе Селим-ханом Текинским, полагавшим, что грузинский посол везет царю от главнокомандующего значительную сумму денег. Когда же Селим убедился, что при князе Чавчавадзе нет вовсе денег, то освободил его и просил не писать о том графу Зубову. Чавчавадзе уведомил, однако же, главнокомандующего как о поступке с ним текинского хана, так и о том, что хан и его чиновники, не скрывая своего нерасположения, хвалились, что скоро будут иметь дело с русскими войсками. При этом князь Чавчавадзе присовокуплял, что до него дошли слухи, будто Ираклию предложена «с неприятельской стороны знатная сумма денег на исправление его надобностей»; поэтому грузинский посол опасался, чтобы царь не взял предложенных ему денег и не уклонился от русского подданства.

Действительно, Ираклий вел в это время переговоры с Портою Оттоманскою и готов был склониться на ее сторону. В марте 1796 года Ираклий, через своего посланника, просил императрицу о выдаче ему заимообразно миллиона рублей серебром, «на срок, какой угодно будет назначить», с тем что в обеспечение уплаты царь предоставлял владения свои и по нем наследников его. Не получив просимой суммы, Ираклий стал искать ее у турецкого правительства и соглашался поступить под покровительство Порты. Сераскир Юсуф-паша вел с царем по этому поводу переписку, о которой и узнал князь Чавчавадзе.

Грузинский посол находил необходимым как можно скорее успокоить Ираклия присылкою помощи и препроводил графу Зубову письмо эриванских армян, в котором они спрашивали Ираклия, есть ли надежда, что Россия избавит их от ига мусульман и крайнего притеснения, которому они подвергаются. В ответ на все это главнокомандующий писал, что значительный корпус русских войск приготовляется к отправлению в Грузию и выступит в поход, как только будет снабжен всем необходимым. Граф Зубов снова настаивал и просил грузинского царя позаботиться о заготовлении продовольствия, без запаса которого военные предприятия невозможны, и принять со своей стороны меры к возвращению Эривани под свое владычество, изгнав оттуда персиян, бывших под начальством Тавак-Али-хана. По мнению главнокомандующего, такое действие не могло представить особых затруднений для грузин, так как, по сообщениям самого царя, эриванский хан не только не желал противиться изгнанию персиян из его владений, но готов был содействовать этому всеми своими способами. К тому же с появлением русских сил в Азербайджане Грузия была прикрыта и совершенно обеспечена от всяких покушений со стороны Ага-Магомет-хана.

Известие о скором приближении русских войск к пределам царства обрадовало Ираклия, и он спешил уведомить графа Зубова, чтобы он не беспокоился о продовольствии, уверяя по-прежнему, что Грузия легко может прокормить если не 30 000, то по крайней мере 12 000 человек и что он сделал уже распоряжение о покупке хлеба в Тифлисе, Гори и Сигнахе.

Между тем около этого времени, именно 7 октября, присоединились к главному отряду войска, отправленные с линии как на усиление графа Зубова, так и назначенные в состав Кавказского корпуса, предназначенного для действия со стороны Грузии ^[495].

В состав последнего отряда, поступившего под начальство генерал-майора Римского-Корсакова, были назначены: второй батальон Кубанского егерского корпуса, гренадерский батальон, составленный из рот Московского и Казанского полков, семь эскадронов Таганрогского драгунского полка, Павлоградский легкоконный полк, донские казачьи Киреева и Орлова полки и шесть полевых орудий. При этом отряде, численность которого не превышала 3000 человек строевых чинов, находилось 20 понтонов и подвижной магазин с трехмесячным продовольствием на 800 фурах и 250 верблюдах.

Следуя к Ганже, Римский-Корсаков должен был вызвать из Тифлиса к себе на присоединение отряд полковника Сырохнева, занять крепость, ввести в цитадель ее приличный гарнизон, а с остальными войсками расположиться лагерем близ города и ожидать там дальнейших приказаний главнокомандующего.

Затруднений в исполнении этих предположений не предвиделось, ибо Джевад-хан Ганжинский казался в это время склонным исполнить виды России. Он писал графу Зубову, что посланный в Грузию с 5000 червонных поручик Вилькенс хотя и был снабжен ханом, по желанию главнокомандующего, приличным конвоем и отправлен в Тифлис, но на дороге был ограблен.

«Я отыскал грабителей, которые оказались моими подданными, – говорил Джевад. – Я возвратил Вилькенсу все пять тысяч и отправил с сильнейшим конвоем, с которым он и прибыл в Тифлис благополучно».

При известной двуличности ганжинского хана можно было предполагать, что он сам устроил эту засаду с тою целью, чтобы лучше выказать свою преданность России. Граф Зубов хотя и благодарил Джевад-хана за его услуги русскому правительству, но, не полагаясь ни на его клятвы и обещания, ни на искренность его расположения, поручил Римскому-Корсакову, в случае сопротивления жителей, обложить Ганжинскую крепость и занять ее силою. Главнокомандующий находил, что с присоединением отряда полковника Сырохнева в распоряжении Римского-Корсакова будет достаточно сил для того, чтобы овладеть этой крепостью. Утвердившись в Ган-же, Римский-Корсаков должен был склонить азербайджанских ханов к совокупному действию против Ага-Магомет-хана и убедить Ираклия собрать свои войска и двинуться к Эривани, для овладения этим городом. Грузинскому царю объявлено было, что русские войска не могут быть введены в провинцию, сопредельную с Турецкою империею, из опасения обеспокоить Порту, с которою Россия находится в дружественных отношениях, но что сам Ираклий, будучи обеспечен русскими войсками со стороны Ганжи, может совершенно удобно обратить все свои силы против Эривани. В случае просьбы грузинского царя помочь ему в этом деле Римскому-Корсакову поручено отвечать, что трактат, существующий между Россией и Турцией, не дозволяет одной империи «подводить ополчение» к другой, и посоветовать Ираклию воспользоваться союзом его с царем Имеретинским и преданностию к нам всего христианского населения Закавказья.

«Со времени вступления моего в Персию, – писал граф Зубов в инструкции Римскому-Корсакову, – хотя достоинство православного нашего исповедания требует скорейшего освобождения христиан из-под ига магометанского, но долженствовал я оказывать наружное относительно их равнодушие, ради усыпления беспокойной магометан о судьбе христиан заботливости, многократно уже, по посторонним нескромностям, возбуждаемой, дабы, успокоя с сей стороны неверных, отвратить те препоны, которые непременно поставили бы они моим обращениям, а чтобы, достигнув уже цели, мне предположенной, восстановить христиан вдруг и с прочностию непоколебимою. Сообразно сему и ваше превосходительство поступать имеете. Но понеже и совершенно холодное с христианами обхождение могло бы их остудить против нас и лишить их надежды, на нас возлагаемой, в освобождение их от ига, следственно предоставляю благоразумию вашего превосходительства устроить ваше поведение таковым образом, чтобы магометане безвременно подозревать и мер осторожности противу нас принимать причин не имели, а христиане не потеряли бы бодрственной на нас надежды и не истребили бы имеемого к нам усердия. К примирению сих двух противоположностей, надеюсь, немало послужить может посредство тайное армянского архиепископа Иосифа, который при вверенном вашему превосходительству корпусе пребывать всегда имеет и которому внушены от меня причины нашего относительно христиан настоящего бездействия, и он не оставит успокоивать карабахских меликов и прочих христиан своими подкреплениями. Вы же, в случае нужды, можете только ссылаться, что ведает он сокровенные наши на пользу христианства намерения и причины, удерживающие еще исполнение оных, и что-де для собственного их блага и ради вящего обеспечения успеха, освобождение их до удобного времени отлагается, но чтобы были они в оном несомненны и служили нам всею возможностию. Между тем, ради вящего в христианах удостоверения, старайтесь посредством архиепископа Иосифа утверждать араратского патриарха в той к нам преданности, которую оказывает».