История войны и владычества русских на Кавказе. Георгиевский трактат и последующее присоединение Грузии. Том 3 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дубровин cтр.№ 67

Согласившись на просьбы покорившихся, генерал Текелли в то же время узнал, что Мансур собирает значительные толпы в верховьях Большого Зеленчука и Кефиры. Он тотчас же двинулся против Мансура, отправив в авангарде отряд полковника Ребиндера. Неприятель не выдержал первых атак и отступил к реке Уруп. Русские войска следовали по пятам отступавших и, настигнув неприятеля на реке Уруп, нанесли ему окончательное поражение. Большая часть толпы вынуждена была покориться, а имам Мансур с небольшим числом своего окружения едва смог спастись, пробираясь по вершинам снеговых гор, бросая по дороге старых и малолетних, которые бежать с ним были не в силах. Впоследствии по пути бегства Мансура было найдено множество мертвых тел, преимущественно младенцев ^[397].

По показаниям пленных, Мансур бежал в Суджук-Кале. Оставаясь несколько дней за Кубанью, генерал Текелли истребил остатки жилищ бесленейцев и темиргойцев и занимался выводом на линию покорившихся ногайских татар. Все они, более тысячи семей, были поселены по левому берегу Кумы между Кумским штерншанцем и селением Александрия.

2 ноября Текелли вернулся из экспедиции и поставил свои войска на зимние квартиры, а 5 ноября возвратился на правый берег этой реки и отряд Иловайского. Пройдя по обоим берегам Лабы, разгоняя повсюду неприятеля и уничтожая селения, Иловайский привел на линию много скота, захватил пленных и имущество ^[398].

Таким образом, закубанцы были разорены до основания, тем более что одновременно с экспедицией Текелли бригадир Горич испросил разрешения кабардинцам совершить набег за Кубань. Под видом услуг России кабардинцы, в сущности, хотели возвратить своих подвластных, бежавших от притеснений владельцев. Собравшись числом в 5000 под началом 36 владельцев и под предводительством Горича, кабардинцы напали на абазинцев, башильбаев и темиргойцев. Они вывели много пленных и поселили их вблизи Кабарды между истоков Кумы. Сверх того кабардинцы обязали письменным договором бесленейцев быть верными России и взяли с них аманатов. Обязательства и аманаты приносили мало пользы: горцы продолжали вторгаться в наши пределы, да и сами кабардинцы присоединялись к толпам грабителей и были их лучшими проводниками. Прорывы на линию и разбой закубанцев, кабардинцев и чеченцев происходили весьма часто. Пойманных в грабительстве гоняли сквозь строй и одних отпускали домой, а других отправляли в ссылку. Закубанцы были настроены к нам более враждебно, чем кабардинцы. Последние считались нашими подданными, и многие из них имели русские чины. Это, впрочем, не мешало ни мелкому грабежу, ни скользкому поведению: дороги в Екатериноград были небезопасны, и казенные транспорты требовали конвоя.

С выводом наших батальонов из Грузии сообщение с Закавказьем почти прекратилось, потому что Владикавказ и прочие укрепленные пункты по этому пути в 1788 г. были нами оставлены, а их гарнизоны присоединены к действующим войскам.

Таково было положение дел, когда князь Потемкин 22 апреля 1788 года предписал генералу Текелли выступить как можно скорее и начать военные действия против Суджук-Кале или Анапы. «Сие предприятие тем нужнее, – писал светлейший ^[399], – что послужит к отвлечению неприятеля от Тавриды, куда, по всем известиям, устремляет он главнейшие свои силы. Чем более можете вы собрать с собою войска, тем полезнее из того должно ожидать следствий. Ежели бы разлитие Кубани воспрепятствовало переходу войск на тот берег для предполагаемых действий, в таком случае движение ваше устремите к Таману».

Экспедиция могла, однако, состояться не ранее сентября. Поручив вновь назначенному командиром Кубанского корпуса ^[400] генерал-поручику Талызину занять лагерь в 17 верстах выше урочища Заны, генерал Текелли 19 сентября переправился через Кубань ниже Усть-Лабинской крепости и двинулся к Суджуку. Встретив сопротивление неприятеля при первом движении на левом берегу Кубани, Текелли при непрерывных стычках прибыл 25-го числа на реку Убин и на следующий день отправил оттуда два отряда под командой генерал-майора князя Ратиева и полковника Германа к Суджуку, а третий, подполковника Мансурова, к верховьям Убина для обнаружения неприятеля. Мансуров был атакован прежде других, причем горцы, подкрепленные турецкими войсками и артиллерией, дрались отчаянно. Построясь в каре, Мансуров выдерживал атаки с 4 до 9 часов утра. Для подкрепления ему были отправлены полковник Гротенгельм с Казанским пехотным полком и бригадир Савельев с батальоном гренадер и казачьими полками. Прибытие их на поле сражения и движение во фланг неприятелю возвращенного назад отряда генерал-майора князя Ратиева заставило горцев отступить с весьма значительными потерями. По свидетельству пленных, в этом сражении участвовало 2500 турок и 8000 закубанцев разных племен. Ими предводительствовал Мустафа-паша, присланный для защиты края. Неприятель потерял убитыми и ранеными более 1500 человек, наша потеря состояла из 28 убитых и 226 раненых.

После этого сражения Текелли уже не встречал сопротивления и, пройдя через урочище Заны, соединился с отрядом генерала Талызина. 13 октября он подошел к Анапе, где находился значительный гарнизон и лжепророк Мансур, готовивший город к обороне.

На следующий день была произведена полковником Германом усиленная рекогносцировка крепости с одной драгунской бригадой и Волжским казачьим полком. Допустив рекогносцировавших на весьма близкое расстояние, турки открыли по ним огонь. Вслед за тем была произведена вылазка из города одновременно с появлением горцев, скрывавшихся до условного знака в лесистых ущельях. Наша кавалерия была поставлена в крайне затруднительное положение, и ее выручили только подоспевшие сначала два батальона пехоты, а потом отряд генерал-майора Ратиева. Наступившая ночь прекратила сражение, убедившее генерала Текелли в значительности сил неприятеля. Не решаясь штурмовать Анапу и не имея средств для ведения правильной осады, Текелли после нескольких стычек с неприятелем вернулся на линию и расположился на зимних квартирах ^[401].

Так кончилась кампания 1788 года в Азиатской Турции. Ни князь Потемкин, ни Екатерина II не были довольны действиями генерал-аншефа Текелли и, приписывая столь малый успех отсутствию энергии у главнокомандующего, решили его заменить.

«В рассуждении, – писала императрица князю Потемкину ^[402], – отдаления корпусов Кубанского и Кавказского от мест, на которых действия армии, вам вверенной, обращаются, соизволяем, чтобы из оных была составлена особая армия по приложенному при сем расписанию ^[403]. К предводительству тою армиею назначаем нашего генерала графа Салтыкова с тем, чтобы он по делам, до снабжения и пропитания ее и до подробностей службы касающимся, распоряжал и относился к нам и Военной нашей коллегии беспосредственно; по действиям же военным, яко связь имеющим с вашими, соображался предположениям вашим, донося, однако же, и нам прямо о всех происшествиях в том крае. Что принадлежит до народов тамошних соседних, как вы уже уполномочены от нас на всякие для обеспечения границ наших и для интересов наших выгодные с ними переговоры и постановления, – трактование с ними со стороны помянутого генерала не инако происходить имеет, как по вашему точному руководству».