История войны и владычества русских на Кавказе. Георгиевский трактат и последующее присоединение Грузии. Том 3 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дубровин cтр.№ 70

Тяжелая болезнь лишила графа Бальмена возможности лично предводительствовать войсками, но он успел еще при жизни сформировать три наступательных отряда под началом генерал-майоров Германа, Булгакова и бригадира Матцена ^[418]. Командиру Кубанского егерского корпуса генерал-поручику барону Розену и войсковому атаману Иловайскому он приказал провести экспедицию за Кубань.

Пока шли приготовления к встрече неприятеля, Батал-паша 28 сентября переправился на правый берег Кубани ^[419] и двинулся в Кабарду.

Он надеялся разбить русских и занять Георгиевскую крепость, где ожидал присоединения к нему всех кабардинцев.

Находившийся ближе других генерал-майор Герман решил остановить турок. С отрядом около 3000 чел., расположенным на Куме при Песчаном броде, он двинулся навстречу неприятелю, стараясь преградить туркам путь в Кабарду. Присоединив небольшой отряд бригадира Беервица, генерал Герман просил Булгакова оказать ему помощь и, не ожидая его прибытия, 29 сентября подошел к лагерю Батал-паши на реке Тохтамыш при горе того же названия.

«Едва только стало видно, – пишет Герман в своих записках ^[420], – я собрал своих товарищей и, объявя им мое намерение (атаковать), изъяснил при том, что я нахожусь в таких обстоятельствах, что, не дождавшись прибытия генерал-майора Булгакова, необходимо должен атаковать неприятеля, и что ежели я дам ему только свободу еще ныне, то потеряю не только Куму, но, может быть, и всю границу. К тому же и хлеба больше не было, да и подвозить провиант из вагенбурга ни время, ни положение наше не позволяли».

Разделив отряд на пять колонн, Герман смело пошел на многочисленного неприятеля. Около 8 утра 30 сентября тронулся авангард из 700 человек с 2 орудиями под предводительством майора князя Орбелиани. Он имел приказ занять высоту за вершиной Подбаклеи и удерживать ее до прибытия главных сил. Когда главные силы оставили лагерь, пошел дождь – «российская счастливая примета, – замечает Герман, – которая сбылась и в тот день более, чем ожидать было можно». Лишь только авангард показался в виду неприятеля, как горцы атаковали шедших впереди фланкеров и казаков. Атака была отбита, и соединившиеся под началом секунд-майора кн. Орбелиани фланкеры и казаки сумели занять высоту над рекой Тохтамыш.

Бригадир Матцен со средней колонной и бригадир Беервиц с егерями заняли высоты. Турки, предводительствуемые Аджи-Мустафа-пашой, подошли к высотам почти одновременно с нашими войсками, и борьба за высоты была главной целью сражения. Попытки черкесов атаковать нас с флангов и тыла были неудачны. Полковник Буткевич с кавалерийской бригадой отбросил черкесов, затем генерал Герман перешел в наступление всей линией. Он приказал правой колонне егерей с бригадиром Беервицем атаковать левый фланг турок, а полковнику Чемоданову с мушкетерами – правый. Беервиц встретил сильное сопротивление неприятеля, пока врубившийся с драгунами полковник Жуханов не расстроил его ряды. Сбитые со своей позиции турки стали поспешно отступать по всей линии. Не дождавшись атаки полковника Чемоданова, неприятель оставил свои пушки и бежал к Кубани. Преследовавшие турок наши войска ворвались в лагерь, захватили в плен самого Батал-пашу и завладели богатой добычей. Помимо 30 орудий разных калибров победители взяли много снарядов и припасов. Турки понесли огромные потери, и много их утонуло при переправе через Кубань ^[421].

Генерал Герман был награжден за эту победу орденом Св. Георгия 2-й степени, ему было пожаловано 500 душ в Полоцкой губернии ^[422].

Таким образом, одним ударом были уничтожены двухлетние приготовления турок. «Слава богу, – доносил князь Потемкин-Тарический ^[423], – даровавшему презнаменитую победу, о коей чем более рассуждается, тем она важнее становится. Разбита армия турецкая, в сорока тысячах состоящая и с множеством присоединившихся закубанцев. Исчезла надежда, которою они ласкались в том краю, усмирились народы, ими взбунтованные, и хитрый план операций, от враждующих держав им данный, исчез как дым.

А как в самое то время, когда приказал я Кавказскому корпусу идти на неприятеля, дал я повеление генерал-поручику барону Розену, стоявшему при Кубани, с донским войском переправиться при удобном случае через Кубань, то я и ожидаю как от него, так и от тех корпусов еще последствий хороших».

Переправившись через Кубань, генерал-поручик барон Розен двинулся между рек Шекупс и Пчас, прошел больше 50 верст вверх и вниз по рекам и предал огню аулы горцев. Отсюда он прошел по рекам Марта и Пшиш. Разоряя повсюду аулы, барон Розен по прибытии на правый берег Пшиша узнал о пленении Батал-паши и рассеянии его армии. Не надеясь теперь на помощь турок, закубанцы выражали желание покориться и даже перейти в подданство России.

Удовлетворяя просьбы населения, барон Розен приводил всех желающих к присяге, взял аманатов и обнадежил милостью императрицы.

Кочевавшие на Лабе ногайские татары, просившие позволения перейти на правый берег Кубани числом в 2000 семей, были выведены в пределы Кавказской линии. Вместе с татарами переселилось с гор 390 армян мужеского и женского пола.

Окончив экспедицию столь успешно, барон Розен 2 ноября возвратился с отрядом на линию и вскоре скончался. Несколько ранее скончался граф де Бальмен, и командующим войсками Кубанского и Кавказского корпусов был назначен генерал-аншеф Иван Васильевич Гудович. Ему приказано было как можно скорее отправиться к месту назначения и приложить особое старание к «открытию самой ранней кампании на Анапу, дабы истребить сие гнездо турков, положить навсегда предел беспокойствам, которые Порта, подкупая и подушая закубанцев, в том крае производила» ^[424].

В конце января 1791 года Гудович прибыл на линию и стал готовиться к походу. Подготовка шла довольно медленно, а между тем турки прикладывали все усилия, чтобы восстановить против России магометанское население края. В марте было получено известие, что султан разослал открытый фирман, грозивший разлучением с женами и детьми всех, кто не примет участие в войне правоверных с гяурами. Анапский Мустафа-паша уверял горцев, что уже собрано множество войска, обещал выслать деньги и требовал аманатов от кабардинцев. Находившийся в Анапе Шейх-Мансур рассылал свои воззвания, требовавшие ополчения во имя религии.