История войны и владычества русских на Кавказе. Георгиевский трактат и последующее присоединение Грузии. Том 3 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дубровин cтр.№ 91

В течение шести дней персияне грабили Тифлис; увели в плен более 10 000 человек и оставили вдовыми до 7000 грузинских женщин; из 61 000 населения едва осталось 35 000. Город был обращен в груду развалин; христианские храмы разрушены, Авлабарское предместье все выжжено, мост через реку Куру сожжен, и во всем предместье один только дом мелиса князя Бебутова уцелел от пожара.

Ага-Магомет-хан вступил в Тифлис в сопровождении Джевад-хана Ганжинского, показавшего ему дворец Ираклия. Шах осмотрел все внутренние покои, присвоил себе все сокровища и украшения, которые ему понравились, а затем остальные богатства отдал на расхищение своему войску, которому прежде всего приказал ограбить и разрушить христианские храмы.

Узнав о существовании в Тифлисе царских бань, Ага-Магомет-хан отправился осмотреть и их. «Построенные из твердого камня и мрамора, они понравились ему своим устройством и богатством. Он с охотою и удовольствием нежился в них, искал в теплых струях минеральной воды исцеления от болезней, не нашел и приказал разрушить бани».

Из бань он отправился в арсенал, забрал оружие, а все остальное приказал разрушить и уничтожить.

Опасаясь располагаться на ночь в самом городе, Ага-Магомет-хан расположился лагерем в Саганлуге. С каждым рассветом дня толпы персиян, вместе со своим повелителем, устремлялись в столицу Грузии, где предавались полному неистовству, не щадя даже и мусульманского населения города. Татары были убиваемы своими единоверцами. Многие из них заперлись в мечетях и молили о пощаде; персияне ломились в запертые двери.

– Оставьте нас! – кричали муллы. – Мы такие же правоверные…

– Отворяйте! – отвечали им персияне. – Мы пришли истреблять подданных грузинского царя.

Персияне ворвались в мечеть. Одна девушка в испуге бросилась к отцу; старик обнял дочь, но ему отрубили руки; дочь в свою очередь обняла отца – ему отрубили голову. Красота девушки заставила персиян пощадить ее жизнь, но, оставшись живою, она не спаслась от поругания.

Персияне отнимали у матерей грудных детей, хватали их за ноги и разрубали пополам, чтобы попробовать, хороши ли их сабли; они издевались над женщинами, уводили их в свой лагерь, заставляя бросать детей на дороге. Выставив на мосту через реку Куру икону Богоматери, персияне заставляли грузин издеваться над этим образом, и кто не соглашался на это, того бросали с моста в реку Куру, которая была запружена трупами. Дорога за банными воротами была усеяна детьми моложе трехлетнего возраста, которые, будучи брошены персиянами, плакали по своим матерям. К довершению бедствия спустившиеся с гор лезгины и пришедшие было на помощь имеретины грабили грузин и уводили множество пленных.

Помощь имеретин была столько же гибельна для Грузии, сколько и самое вторжение неприятеля. Мало того что имеретины бежали от неприятеля: они, кроме того, на пути своего бегства грабили, разоряли Карталинию и уводили в плен тысячи беззащитных семейств.

– В дымящихся развалинах Тифлиса блуждали по ночам, как тени, кахетинцы, приходившие отыскивать или свое имущество, или средство к пропитанию.

«Пройдя в Тифлис через тапитагские ворота, – говорит современник, – я еще более ужаснулся, увидев даже женщин и младенцев, посеченных мечом неприятеля, не говоря уже о мужчинах, которых в одной башне нашел я, на глазомер, около тысячи трупов. Бродя по городу до ганжинских ворот, я не встретился ни с одним живым человеком, кроме некоторых измученных стариков, которых неприятели, допрашивая, где есть у них богатство или деньги, делали над ними различные тиранства. Город почти был выжжен и еще дымился, а воздух от гниющих убитых тел, по жаркому времени, был совершенно несносен и даже заразителен».

«Страшный был час, – говорит в своей летописи протоиерей Тер-Оган Воскерчянц, – и не в состоянии ум мой обрисовать тот страшный гнев, ниспосланный Господом над своей маленькой паствой, ибо пока раздавался благовест с колоколов христианских церквей и голос молитвы стада Христова возносился к небу подобно дыму, в то же время распространился над плачевным городом дым Вавилонской печи, а потому замолкли звуки колоколов и возвысился голос крика; онемели прославляющие Господа, и раздался печальный вопль матерей и детей… Смыли город от конца до конца стремительным потоком христианской крови, а после восьмидневного истребления жителей подожгли город, сожгли и уничтожили украшения святых церквей и увеселительные дворцы городские и, оставив город как дымящую головню, ушли.

Взяв в плен множество женщин и невест с покрывалами и красавиц девиц и отделив как стадо животных дочь от матери, сына от отца, влекли их плачущих, босых и нагих; таковых средних лет и лишенных красоты продавали персам, армянам и туркам в ближайшие города, а красавиц вели в Персию и оттуда далее, чем внутренний Хоросан. Число же убитых и пленных знает лишь Тот, Кто дал им жизнь».

Историограф Ага-Магомет-хана сознается, что, при разорении Тифлиса храброе персидское войско показало неверным грузинам образец или пример того, чего они должны ожидать в день Судный.

Множество жителей разбежалось в Карс, Ахалцих и другие места турецких владений. Разорение города было так велико, что у Ираклия в первое время явилась мысль уничтожить Тифлис, а оставшихся в нем жителей перевести на другое место, но грузины не соглашались на это. Сам царь не имел в нем пристанища; захватив с собою мощи святых угодников и некоторые вещи, он бежал из города и укрылся сначала в Мтиулетской провинции, а потом в Анануре. Богатая добыча досталась Ага-Магомет-хану.

«Уверяем, ваше высокопревосходительство, – писал Ираклий Гудовичу, – что приобретенное как нашими предками, так равно и нами имущество, пожалованное от всемилостивеишеи государыни: корона, скипетр, порфира, знамя, пушки, также детей и верноподданных наших имение, от святых церквей драгоценные образа, кресты, ризница и прочая церковная утварь, словом сказать, все тифлисское богатство попало в его руки».

Грузия гибла от недостатка единодушия не только среди народа, но и среди царского семейства. Вместо пособия и помощи Ираклию, царевичи, его сыновья и внуки, разъехались кто куда попало, а старший сын царя и его наследник Георгий хотя и собирал войско, но стоял «без соединения с родителем в Кахетии».

Еще до приближения Ага-Магомет-хана Ираклий убедительно просил Георгия ^[465] и других царевичей поспешить присылкою ему войска. Георгий торопился исполнить просьбу отца. Он формировал войска в Сигнахе, отправлял их из города; но грузины, не заботясь о защите отечества, возвращались назад окружными дорогами и расходились по домам, «чтобы успеть собрать с полей хлеб, сделать вино и тем доставить семействам своим пропитание».

В окрестностях Тифлиса началось опустошение. По дорогам открылись разбои и грабежи. Бежавшие грузины начали убивать друг друга, чтобы захватить себе чужое имущество.

Известие о падении Тифлиса скоро достигло и до Сигнаха. Оно дошло туда 14 сентября, около полудня. Городские жители стали также оставлять город и искать спасения в бегстве; должен был бежать и Георгий, будущий царь Грузии.